- И давно он там?! Сколько уже можно мыться?! Он что, собирается соскоблить с себя всё мясо до костей?!
- Не могу знать, господин полковник. А вот, кстати, хозяйка идёт. Можно у неё спросить, долго ли ещё господин майор будет мыться.
- Ну так спроси, чтоб тебя! - у полковника опять начинала болеть голова, нестерпимо захотелось выпить... нет, не шнaпса, от мысли о котором уже откровенно мутило, а чая с мятой.
В этот момент дверь со скрипом распахнулась и в дом вошла хромая старуха с охапкой дров, которые тут же с шумом сбросила у печки.
Беккер головой указал адъютанту в сторону бабки.
- Где есть майор, фрау? - на ломаном русском спросил Юрген.
- Так в бане, милок. где же ему ещё быть. Уж очень ему моя банька понравилась. Так увлёкся, что остановиться не может. Всё парится парится.
Клаас повернулся к полковнику.
- Она говорит, что майор всё ещё в бане.
- Какого чёрта, Юрген?!
- Тупая русская бабка! - полковник толкнул старуху, она пошатнулась и дрова, которые она держала в руках, посыпались, громыхая, на пол.
Полковник Беккер брезгливым движением ноги пнул стоявший у печки кувшин с молоком. Кувшин разбился и белая жидкость растеклась по полу. Где-то наверху, наверное, на чердаке что-то громко хлопнуло. Ветер гуляет, не иначе. Лачуга этих примитивных русских явно не соответствовала высоким стандартам арийской архитектуры.
- Юрген! - полковник обратился к адъютанту. - Сходи уже в баню, напомни майору, что нам пора собираться!
- Будет сделано!
- Так вы что же, даже чайку не попьёте? - удивилась бабка. - Милок, ты иди через хлев, а то входную дверь совсем снегом завалило, не открывается.
Полковник сел за стол, а Юрген, набросив шинель, вышел в сени.
Где тут хлев? Очевидно в другой стороне от входной двери. А вдруг бабка наврала? Надо проверить выход, действительно ли его замело. Он спустился по скрипучем ступенькам и толкнул деревянную дверь. Она действительно на поддавалась. Он попробовал поднажать, но опять ничего не вышло. Похоже, что дверь действительно завалило снегом. Ладно, пойдём в другую сторону, через хлев.
Юрген прошёл по коридору в противоположном направлении к другой не менее старой двери. Открыв её он обнаружил другие ступеньки, которые вели куда-то вниз, там было темно и холодно. Там, наверное, и был хлев. И там, судя по доносящимся оттуда звукам, кто-то был. Что-то громыхало и явно было недовольно появлением человека.
Свиньи? Овцы? Какая разница! Надо идти за майором, а то он реально как-то задержался. Только надо зажечь свечу, чтобы не сломать себе шею, оступившись в темноте.
Робкий огонёк осветил скромную обстановку: вниз вели ступеньки, видимо там и был хлев, наверх шли другие, судя по клокам сена, свешивающимся оттуда, там располагался сеновал. Там что-то зашевелилось. Наверняка та дурная кошка, для которой старуха приготовила молоко.
Юрген сделал шаг вниз, и свеча погасла, оставив его в полутьме. Зимнего света, пробивающегося сквозь щели, было явно не достаточно, чтобы можно было видеть, куда ставить ногу в незнакомом доме.
Он вновь замерзающими пальцами зажёг свечу. Почему-то стало очень-очень холодно. Слабый огонёк еле затеплился, как тут же над головой Юргена промелькнула тень, и свеча вновь погасла.
- Дeрьмo! - выругался адъютант и вновь достал спички.
При этом он явственно ощутил, что на него кто-то смотрит. Проклятая кошка! Юрген никогда не испытывал какой-то особенной ненависти к животным, но это создание уже начинало его реально бесить. К тому же он почувствовал. что животное на него буквально дышит.
Он поднял свечу, чтобы увидеть уже это дрянное животное. Лучше бы он этого не делал. Тварь лишь приблизительно напоминала кошку, при этом значительно превосходя её размерами. Но ужасней всего было то, что морда создания оказалась буквально нос к носу с лицом Юргена.
Адъютант только набрал в грудь воздуха, чтобы закричать, но в следующий миг
***
Над головой полковника Беккера в очередной раз что-то застучало, забегало и раздалось утробное урчание. Он схватился за виски, голова невообразимо раскалывалась.
- Старуха, - закричал полковник, совсем позабыв, что хозяйка не понимает по-немецки, - успокой уже своего кота!
- Also, wer wird ihn jetzt aufhalten? Sie haben seine Herrin lebendig verbrannt, und sogar zusammen mit dem Haus? - внезапно отозвалась хромая старуха.
Полковник будто бы онемел, захотел привстать со стула, но так и остался сидеть в одном сапоге. Рука машинально потянулась за люгером, но ожидаемо не нашла его в кобуре.
- Старуха! Что ты сделала с Отто?! Ты работаешь на партизан?! - закричал Беккер. - Я прикажу тебя расстрелять своим солдатам!
- Партизан? - проскрипела бабка, не оборачиваясь. - Нет, милок, я не работаю на партизан. А майор Ланг сегодня хорошо попарился, так хорошо, что банный жар его аж до костей пробрал. Буквально до костей. А солдаты тебя всё равно не услышат. Здесь, герр оберст, тебя никто не услышит.