Не буди меня
Глава 1
“Дети не делятся на типы, классы, у них нет места разновидностям и векторам. Точнее, всё это вы можете определить и всё это вам поможет лишь в одном - у вас будет понимание, что вы ничего не можете изменить. Лишь помочь себе. Чтобы не навредить тому кто по плану или без него вошёл в вашу жизнь, самым красивым и изощренным способом, одновременно”.
Лоферы едва стучали каблуками, кнопку косухи она застегнула лишь наверху, серость туч поражала, ведь только утром солнце полило не по-осеннему. Навстречу шли такие же женщины, видно было, как они наспех оделись, взяв в руки красивый поводок и на шлейке, ещё спящего в дневной сон, чиха*. Все были как одна, прогуливаясь, не в силах отбросить суету и насладиться этим пронизывающим, слегка даже тёплым, пасмурным ветром. Бегло смотря по сторонам, как будто кого-то забыли, потеряли, а может даже боялись отыскать. Как будто с каждым шагом что-то старались забыть, что-то теряли с каждым шагом, или хотели спешно догнать.
***
- Знаете, меня так бесит всё. Как напряжение, внутри, оно не покидает, понимаете? Всё звенит, будто колокольчики на сквозняке. И трясёт и трясёт, трясёт и трясёт. Жутко бесит.
***
Она выпила кофе с кленовым пеканом и дошла до озера. Природа была ей необходима, как воздух. Вы только посмотрите на эти богровеющие грозди рябины. На ум пришли строки «Красною кистью рябина зажглась, падали листья, я родилась, спорили сотни колоколов, день был осенний, Иоан богослов»...она замечала сотни оттенков, различала тысячи звуков, её зрение хоть и близорукое, помогало разглядеть, как на камышах катаются воробьи. Они прыгают на самую верхушку и словно на качелях опускаются с этой тонкой сухой тростинкой вниз, катаются чуть-чуть и, улетая, возвращаются уже на другую веточку, повторяя причудливые движения вновь и вновь.
«Даже воробьи умеют радоваться жизни. Что же случилось со мной? Может я поломалась где-то, сбила программу или обрушила систему? Чёрт тебя знает что...»
***
Вечером, терпения никогда не хватало, последний час-полтора, давался особенно тяжело. Нервы уже лопались, как струны натянутой гитары, как гелевые шарики об острые предметы. Состояние было на грани отрешения, а может даже безразличия. Было два состояния и оба ей не подходили совершенно. Она либо срывалась по любому поводу, либо лежала, укутавшись в плед, не реагируя уже ни на что.
Всё равно. Было всё равно. Пусть за стеной старший ребёнок кашлял, специально или нет, она уже не разбиралась. Средний, ныл и ныл. Младший, всё старался переползти и забраться на неё, либо толкал её, что есть сил подальше на кровати.
Всё равно. Она уже обессилила что-то менять, да и смогла бы?...она уже не хотела в душ, полосатые штаны превращались в такие моменты в пижаму, а любимая дырявая футболка играла роль обычную, суточную. Завтра она её снимет. Точно. А сейчас лишь бы только не уснуть. Надо выйти. В зале сидит муж, ждёт чтобы провести с ней время, без аккомпанемента детских криков и не на повышенных тонах. Только бы не уснуть. Не сегодня. Она твердила себе каждый день, эти слова как мантру. И каждый раз проигрывала в схватке, уносящему её в глубокие сны, Морфею.
***
2:00 ночи.
«Блин, опять заснула. Ведь хотела ещё снять линзы заранее»,- бубня про себя, и, еле вставая, начала она. Стянув штаны, но не футболку, она поплелась в ванну. Свет ещё больше ударил по чувствительным глазам, коснувшись остриём доброй сотни кинжалов.
Кошка, недовольно промурлыкав, потянулась на коврике.
«Ещё тебя не хватало».
Линзы никак не удавалось снять. Они намертво прилипли к зрачкам, их даже было не подцепить.
«Твою ж мать,а»,- ругаясь, сев на ванну, произнесла она уже вслух.
Кошка внимательно посмотрела наверх.
Минут семь она безуспешно пыталась выковырять диоптрии в глазах и, в последнюю попытку, чуть не оторвала вместе со зрачком.
«Боже мой, как же меня это всё достало»,- сказала она, топая обратно, и, слыша мягкие шаги сзади, уже мурлыкающей кошки. Это значило только одно - сейчас это пушистое создание будет прыгать с подоконника на пол, ища приключения в столь тёмной спальне. Может быть посидит на её животе минуту и пойдёт открывать и закрывать двери, катать мячики или ловить открытые пальцы ног, под покровом одеяла.
«Кто, если не я»,- подумала она и позвала кошку к себе, она выпрыгивала, находя себе занятие в ночи, а она снова и снова вставала то закрывая дверь, то открывая на протяжное «мяууу», ругаясь и матерясь уже даже не в пол голоса. Хоть бы раз кто-то сделал это за неё, она в это чудо уже и не верила. Было очень сложно перестать всё контролировать. Она с детства была достаточно самостоятельной и взрослой, это отчасти отражалось и на сегодняшнем дне, особенно когда она продолжала изо дня в день тащить, как ломовая лошадь большую часть домашних дел.