В восемнадцать лет о таком даже не думают… В восемнадцать лет с таким даже не сталкиваются.
Хотя? Что я несу…
Откуда я могу знать?
Я не чувствовал пальцев, которыми сжимал её талию, не ощущал кисть руки, которой всё это время отчаянно грёб к берегу, я почти не чувствовал ног… Если бы я был один, если бы я не возложил на себя надежды на её спасение, я наверняка сдался, остался бы там – на дне, стал кормом для рыб, но никоим образом не попытался бы бороться за свою жизнь…
Выползая на пустой пляж, не теряя ни секунды на то, чтобы отдышаться, пробегаюсь взглядом, чтобы зацепиться хоть за одну живую часть этого места.
Дорога, по которой, не переставая, движутся машины, ослепляя своими фарами глаза, кажется сейчас финишем, до которого мне не суждено добраться.
«Неужели, это будет здесь?»
«Неужели, я позволю ей так просто покинуть этот мир!»
До крови ударяя окаменевшими пальцами в песчаную гальку, возвращаю своему телу боль, о которой я на время позабыл.
- Эй, что с вами? – слышу мужской голос, прежде чем усталость, с которой уже мой организм не в силах бороться, одержит окончательную победу.
========== 5. ==========
Яркий искусственный свет, противное пиканье над ухом и запах хлорки встречают моё пробуждение, сообщая своей атмосферой о том, что я нахожусь в одиночной палате областной больницы, в которой мне доводилось лежать не один раз по разным на то причинам.
Осматриваю свои пальцы на ногах, которые выглядывают из-под белой простыни.
Проверяю каждый, радуясь этому колкому ощущению внутри.
Кажется, если отбросить эту боль, то жизнь может показаться куда лучше.
Машинально тянусь рукой к кнопке вызова дежурной медсестры, чтобы попросить её принести мне немного еды.
Всё же живот после такого пережитого стресса даёт о себе знать.
- Уже очнулись, - вместо ожидаемой женщины, в палату входит высокий мужчина в белом халате.
- Да, могу я узнать, сбивший меня грузовик, уже найден? – сходу задаю я интересующий меня вопрос.
В глазах доктора читается беспокойство, которое он пытается скрыть за своим мягким выражением лица, которое тут же становиться чуточку серьезнее, когда он присаживается на край моей кровати.
- Могу я узнать у тебя? – спрашивает он, осторожно посматривая на меня.
- Разумеется.
- Ты помнишь, как ты попал сюда? – голос врача абсолютно серьезный, в нём нет места шутке, что наталкивает лишь на нелепые рассуждения внутри разума.
- Конечно. Я переходил дорогу, когда выскочивший из-за поворота серый грузовик и сбил меня с ног, а затем уехал. Должен сказать большое спасибо тем людям, которые вызвали скорою и оттащили меня с дороги, всё таки ноги – это единственное, что пострадало в этой неравной «битве», - тихо посмеиваюсь, тут же морщась от покалывания в грудной клетке, тяжело кашляю.
- Дилан, у вас болят ноги? – удивленно спросил врач, всё ещё осторожничая в общении со мной, словно я душевно больной человек, от которого нельзя ожидать ничего разумного.
Однако его слова заставляют прислушаться к своему телу. От осознания того, что ноги действительно не болят, более того, сдернув покрывало, я обнаруживаю их целыми и невредимыми, (без единой царапины, за исключением пары синяков) - меня передёргивает.
- Объясните мне тогда, почему повязка не на ваших ногах, а на руке? - продолжает мужчина, взглядом осматривая мою конечность, на которую я почему-то не обратил должного внимания, хоть и видел эти кровавые бинты.
Кровавые…
Воспоминание, один за другим, словно я листаю фотокарточки, возвращаются на своё место, принося с собой целый букет разносортных ощущений… Сердце, вглядываясь в последние обрывки, пропускает болезненный удар, перед тем как табун колких мурашек атакует жизненно важный орган.
- Где Кайли? – возвращаясь в реальность, в которой находиться совсем не хочется, задаю единственный интересующий меня вопрос.
- Она находится этажом ниже, сейчас вам к ней нельзя, - на этих словах мужчина поднялся с кровати и направился к выходу. – Для начала поправьтесь, - закончил он наш короткий разговор.
- Стойте… С ней всё в порядке? Когда я смогу её увидеть? – дверь закрылась раньше, говоря о том, что не один из ответов на свой вопрос я не смогу получить прямо сейчас.
Чтобы успокоить весь свой организм, привести в порядок голову, потребовалось потратить много времени.
Грела лишь одна мысль, предавая уверенности, что совсем скоро я смогу её увидеть!
Спустя час в палату вошла медсестра с подносом, на котором стояли стакан чая и здешняя каша.
- Я могу чем-то помочь? – спросила она, переставляя с окна на тумбочку горшок с комнатным цветком.
- А телевизор тут работает? – кивнув головой в сторону висящего на стене экрана, спросил её я.
- Вам сейчас нельзя, нужно отдыхать и набираться сил, если хотите поскорее поправиться, - одарив её весьма жалостливым взглядом, на который я только был способен, я так ничего и не добился, услышав в ответ лишь одну фразу. - Даже при всей вашей красоте и жалости, к которой вы сейчас взываете, я не могу его включить. Не положено. Прошу меня простить, - пытаясь скрыть на своих щеках весьма яркий румянец, она тут же, как до этого врач, скрылась за дверью.
Кое-как дождавшись вечера, после очередной проверки и ужина, воспользовавшись тем, что все датчики и провода с меня сняли, я встал на ноги и, еле слышно приковыляв к двери, прислонился к ней ухом, чтобы услышать хоть какое-то движение, а лучше – ничего не услышать.
Осторожно приоткрыв дверь, я выглянул в коридор, чтобы убедиться, что и там никого нет кроме дежурной медсестры, которая что-то усердно набирала на клавиатуре своего маленького ноутбука.
Сняв тапочки, бесшумно ступая босыми ногами, я дошел до лестницы, находившейся не так далеко от моей палаты. Вспомнив слова врача о том, что Кайли этажом ниже, держась за перила, я отправился в нужную мне сторону.
Обращая на табличку между этажами «1-0», я невольно задумался о том, что раньше, когда я тут бывал, палат на нулевом этаже не было. Хотя, возможно, что из-за наплыва «клиентов» больница была вынуждена расширить свои апартаменты…
Дергая за ручки двери открывающую вход в блок на этаж, я даже не подумал о том, что совершенно не знаю номер её палаты, а следовательно - риск попасться кому-нибудь на глаза в несколько раз увеличился, что точно не наталкивало на хорошие мысли.
Открыв дверь, ощущая резкую смену температуры, и чувствуя, как к ногам подступал холодный туман, я просто застыл на месте, не веря своим глазам.
Искать было некого…
На нулевом этаже больницы находился морг.
Оседая на пол, не найдя не единой опоры, я просто рухнул на голый кафель, зажав голову руками, словно пытался сделать то ли этот мир, то ли самого себя в тысячу раз меньше.
То состояние, в которое я стремительно погружался с каждой секундой, нельзя было описать ни одним словом, ни десятками предложений.
В тот день я раз и навсегда, казалось бы, потерял смысл жизнь.
Он просто утекал от меня, как ручьи талой воды на весеннем солнце. Только сейчас это солнце не казалось таким тёплым и светлым…
Наверное, потому что на данный момент я его никак не мог видеть… Или же то солнце, о котором я думал, совершенно не представлялось моим воображением в виде сияющей звезды в космосе.
Она… Она была моим стимулом, она была моим солнцем, которое скрывшись за краем горизонта, навсегда покинуло мой мир, оставив после себя лишь тёплую частицу воспоминаний.