– Не все ожидания насчёт людей оправдываются, – пытался защитить себя мужчина, – Да, я создал антимагию, но я не смог придумать, как её деактивировать или обойти.
– Значит, ты не Розарий, – сказала как отрезала преступница.
– Вот упрямая! – крикнул Эдит.
– Ладно, сейчас проверю, Розарий ты или нет, – она поднялась со своего места и двинулась к нему, – Но если ты назовёшь меня монстром или испугаешься, увидев мою внешность, то умрёшь в эту же секунду, – девушка тонко ощущала его присутствие, поэтому безошибочно определила местоположение человека.
– Как ты собираешься это сделать? – в замешательстве задал вопрос мужчина, но не получил ответа.
Вместо этого он почувствовал рядом с собой приятный аромат ландышей и её тёплое размеренное дыхание. Она протянула руку вперёд и что-то прошептала на понятном только им языке. В её ладони появился маленький шар, источающий яркий свет, будто крошечное солнце. Мужчина перед ней выглядел очень молодо, на вид около 25 лет. Его тёмно-синие взъерошенные грязные волосы напоминали ночное небо. Широкий лоб, прямой изящный нос со слегка вздёрнутым кончиком, тонкие прекрасные губы, чётко выраженная ключица – она смотрела на всё, избегая глаз, чтобы не видеть в них отвращение или испуг. Но он не дал ей избежать этого, взяв её лицо в свои исхудалые большие ладони и направив её взгляд на себя.
Белые глаза с вертикальным зрачком встретились с насыщенно малиновыми. В них читалось удивление и любопытство, а не страх и презрение. Это шокировало её настолько, что маленькое солнце из её руки исчезло. Впервые кто-то так на неё смотрел в её истинном обличии. Вместе с этим в её хрупкой израненной душе что-то сломалось.
– Ты и правда Луналина? – мужчина был ошарашен тем, что увидел перед собой свою самую способную ученицу, к которой хранил трепетные чувства. Однако кое-что их всё-таки отличало. Луналина была, на самом деле, слепой. И она не просто потеряла зрение, а родилась такой. У неё никогда не было вертикального зрачка. Но мужчина оказался готов поверить во всё, что угодно, лишь бы именно она сейчас находилась рядом с ним.
– Нет, – грубо оттолкнула его руки девушка, – Я поверю, что ты Розарий Эдит, но не видь во мне мёртвого человека, – что-то продолжало щекотать её сознание, и это раздражало.
– Тогда кто ты? – в его голосе слышалась печаль.
– Я… – она замолчала, обдумывая, какую из личностей ему назвать, но, раз он Розарий, решила назвать все, – Я бездомная из банды попрошаек – Сера, помощница проститутки в борделе – Миэль, ученица мага – Рита, учёная-затворница – Ферра, слуга-маг – Руд, но всё это фальшивые личности… – ухмыльнулась девушка, – Я дочь главы дома Сэнт, которая родилась вне брака – Фиесса Сэнт. А также я убийца, которая вырезала весь дом и подорвала его в облике Руда.
– Зачем? – нахмурился Розарий. Ему казалось, что она вполне адекватная, поэтому он не понимал к чему нужна была такая жестокость.
– Было весело. Я наслаждалась тем, как вырывала их «правильные» глаза, слушая их умоляющие остановиться крики, сжигала их золотые, каштановые, русые волосы, – Фиесса улыбалась, рассказывая про свой подвиг, – А как приятно было отрезать им их грязные языки… Райское наслаждение! – она была безумна, – А знаешь, что я сделала потом? Я запустила в их черепушки паразитов, которые медленно их убили, сожрав мозги, которыми они даже не пользовались. Вот за это я и здесь. Немного не рассчитала время, чтобы сбежать, – посмеялась она.
– За что ты так с ними? – Розария начало тошнить. Он не хотел знать таких подробностей.
– За что? – её взгляд стал яростным. Хоть Эдит и не видел её, но по его коже пробежали мурашки, – А ты знаешь, что я пережила, только родившись? Меня бросили в костёр, чтобы скрыть измену этого ублюдка. Я пробудилась как маг в первый день своей жизни, получив ожоги, не совместимые с жизнью, – Фиесса наклонилась к Розарию, – Служанку, которая была добра ко мне и заботилась обо мне, убили на моих глазах, когда мне было 2 года… Это я ещё многое не озвучила. Благо, к семи годам я нашла зелье метаморфоз и, изменив облик, смогла сбежать. С тех пор я его пила каждый божий день. Понимаешь, чем дело пахнет, Розарий Эдит?