— В честь твоего приезда, — ответил Денис, уже идя полным ходом к двери. — Ты же не думал, что приветствовать лучшего друга я буду одним только пивом?
Глава 4
Поток огня прорвал окутавшую зал темень и тут из всех динамиков полилась знакомая Сергею музыка. Раздался громкий и словно бы потусторонний смех.
Ещё два выстрела огнём из тьмы и зазвучали первые слова песни «Inside the Fire» группы «Disturbed».
По бокам сцены загорелась четвёрка огней, что сразу по появлению принялись выписывать в воздухе замысловатые узоры. Четыре огненных шара синхронно двигались в такт музыке, очерчивая во мраке сияющие круги и выхватывая из него неясные силуэты артистов. А следом вспыхнул новый источник света. Ослепляющая россыпь искр понеслась во все стороны из самого центра сцены и каждым своим росчерком наносила всё новый смертельный удар по неуклонно отступающей тьме.
Очередной залп огня окончательно обрисовал разворачивающееся перед глазами действо, вслед за чем под строки «You will remember it all. Let it blow your mind again» освещение в клубе частично восстановилось. Не настолько, чтобы испортить впечатление от в буквальном смысле разгорающегося огненного шоу, но достаточно, чтобы зрители могли созерцать представление во всех мельчайших подробностях.
Огнями по бокам управляли две молодые девушки, до того быстро и ловко орудующие своими пылающими кистенями, что Сергею оставалось только искренне поражаться их мастерству. Не замедляясь ни на секунду, горящие сферы на цепях рассекали воздух по всевозможным орбитам, временами сливаясь в практически неразрывные огненные шлейфы. И всё это в безупречной координации друг с другом. Даже сами артистки неустанно кружились в диком ритме песни, формируя до того притягивающий взгляд танец, что страшно было даже на секунду от него отвлечься. Не хотелось пропустить ни единого мига.
А отвлекаться всё же приходилось, ибо фронтменом выступления совершенно очевидно являлся темноволосый парень в центре. Тот, что орудовал исторгающим искры полутораметровым посохом. Нисколько не уступая в мастерстве и артистичности двум своим коллегам (а на деле даже немного превосходя их), он порождал натуральный сверкающий вихрь. Обилие вырывавшихся из вращающегося посоха искр едва ли не полностью скрывало самого артиста, но тем не менее продолжало безукоризненно следовать его воле. В каждой новой вспышке и в каждом последующем вращении читалась строго выверенная программа. И, насколько мог судить Сергей, все трое исполняли её высшей степени безукоризненно.
Причём он явно был не одинок в своих суждениях.
Даже чрезвычайно громкая музыка не могла заглушить тех восторженных криков, что доносились со всех концов клуба. Сергей не сомневался, что если бы он таки заставил себя отвести взгляд от выступающих и порыскал глазами среди зрителей, то не нашёл бы там ни одного разочарованного или хотя бы скучающего выражения. Впрочем, делать этого он, конечно же, не собирался. Игравшие в нём волнение и увлечённость этого бы просто не позволили.
А меж тем обстановка на сцене понемногу менялась. Огни угасали, движения замедлялись, а бодрая музыка уверенно сходила на нет. Свет и тот начал снова тускнеть, отчего спустя уже где-от полминуты зал вновь погрузился в накрытую тьмой тишину.
Но длилось это совсем недолго.
Вскоре новая композиция мягко разрезала полную ожидания тишь и новые же огни начали зажигаться на сцене. Вернувшееся к прежнему уровню освещение явило взору четыре фигуры. Две пары девушек и юношей в псевдоаристократических тёмных нарядах медленно вышагивали в ритме стилизованной под классику музыки. Дамы сжимали в левых руках по увенчанному огоньками вееру, тогда как кавалеры постукивали по полу горящими наконечниками вычурных тростей.
Сергей не был силён в классических танцах и потому не мог сказать, к чему именно артисты отсылали, но что-то знакомое в их движениях всё же находил. Пары неспешно двигались по кругу, глядя в глаза партнёру и выставив перед собой правые руки, но коснуться при этом друг друга никто не смел. Между выставленными ладонями дам и их кавалеров неизменно оставались один-два сантиметра, и только лишь немигающие взоры создавали меж танцующих нерушимую связь. А веера и трости тем временем выписывали в пространстве плавные размеренные движения, ещё больше подчёркивающие некую возвышенность и даже интимность происходящего. Полная противоположность первому акту.
Однако затем на сцене начал разыгрываться настоящий сюжетный спектакль. Сильно сблизившись, одна из дам спровоцировала падение другой. В немом диалоге особы взялись выяснять отношения, к чему без промедлений присоединились и их спутники. И всё это под неумолимо мрачнеющее музыкальное сопровождение.