Еще ни разу ее не увидев, Камиль уже тосковал. А еще он, наверное, впервые в жизни по-настоящему чего-то боялся. Боялся не успеть. Он узнал по крови, как она слаба и измучена голодным внутренним зверем. Ей больно и страшно. Клинок стал криком о помощи, интуитивно отданный в руки судьбы. «Мой Хранитель» — гласил рунический символ. Она позвала, а он желает ответить, но их дороги никак не пересекутся.
— Как только ты ее найдешь, твоей свободе придет конец, — прервал Люций его тяжелые раздумья.
— Скорей бы.
Посол хитро сощурился:
— Приятно видеть, что даже прославленного генерала можно покорить.
— Непобедимых не бывает, а склониться перед своей женщиной не стыдно.
— Интересная точка зрения. Я знал многих, кто желал оттянуть столь радостный момент.
Камиль невесело улыбнулся:
— Я устал от одиночества. Меня опасается даже собственная семья.
— О-о-о! Так девочка просто идеальный вариант — мало того, что твоя, так еще и не знакома с репутацией грозного генерала.
— Можно было бы согласиться, но, боюсь, сейчас меня это беспокоит в последнюю очередь.
Рука крепче сжала рукоять клинка.
— Я больше не могу ждать.
— Пусть удача сопровождает твой путь.
124 год Мира
Ганибал заслуженно гордился своей предусмотрительностью. Она уже не раз выручала самого кузнеца и его приемную дочь. Годы практики стали отличной школой по умению прятаться и сбегать. Важную роль также сыграли и более чем приличные сбережения. Все это стало отличным подспорьем в тяжелые времена.
Они наступили внезапно. Сначала появились шепотки и пересуды. То там, то здесь торговцы судачили о досмотрах и допросах. Потом кварталы ремесленников подверглись обыскам. Особого внимания удостоились оружейники.
Ганибал не верил в совпадения. Прознал ли кто про Агату или позавидовал успеху — не важно. В любом случае это ни к чему хорошему не приведет. Сейчас он порадовался полному отсутствию дружеских связей и торговых обязательств. Уже несколько лет Ганибал выступал в роли перекупщика, даже постоянные клиенты не знали, что он и есть мастер. После появления тревожащих сплетен он и вовсе прервал все свои дела. Бедность им с Агатой не грозит, а голову стоит поберечь.
125 год Мира
Время для Камиля шло стремительно и вместе с тем неспешно. Дни поисков казались нескончаемыми. Все новые города, поселения и деревни смешались в одну безликую массу. И никаких результатов. Тоска по чему-то желанному и неизведанному превратилась в ноющую боль. Она съедала его заживо.
Но куда больше его тревожил затаенный страх не успеть. Рано или поздно кто-нибудь распознает в ней демона. Или того страшнее — она медленно и мучительно погибнет от голода. Демонессе никогда не будет хватать жизненных сил, взятых у людей. Они слишком слабы. Слухи о том, что демоны питаются душами других видов, — лишь глупая сказка. Демону нужен другой демон. Именно поэтому они живут обособленно. Общее энергетическое поле питает и наполняет силами. Страшно представить, что она совсем одна. Без него.
— Здравствуй, Люциус.
Камиль, не обернувшись к вошедшему, смотрел в окно. Чернота ночи скрывала пейзаж и в полной мере отражала настроение генерала.
— Похоже, ты мне не рад.
— Отчего же? Мне приятно, что ты решил меня навестить.
— Ерунда! — отмахнулся посол. — Я же вижу, что тебе плевать, войди в эту дверь хоть сам Император.
Камиль не стал спорить. Мало кто понимал его так, как его старый друг.
— Как успехи?
Взрыв последовал незамедлительно. Резкий поворот, злой взгляд и удар кулаком по столу с силой застившей тяжелую дубовую столешницу громко хрустнуть и пустить вздыбленную щепками трещину.
— Ясно, — не выказал беспокойства Люций. — Князь по-прежнему участвует в поисках?
— Да, — выпустив пар, Камиль взял себя в руки. — За его людьми мы тщательно следим. Об их успехах и неудачах я узнаю раньше Князя. Мои ищейки есть во всех ремесленных кварталах и торговых домах.
— Похоже, кузнец залег на дно.
— Уверен, что так.
— На всякий случай схоронился ото всех. Умно.
— Не знаю, радоваться или печалиться этому факту, — тяжело вздохнул генерал.
— Главное, что столько лет ему удается скрывать свою подопечную.
— С этим тоже не все ясно. Кто она ему? — Скрыть ревнивые нотки в голосе не удалось. — Одни утверждают, что кузнец путешествует с дочерью, другие уверены, что с женой. Была версия, что у него ученик — мальчишка-подмастерье.