Прижимая к себе Ольгу, Вадим закрыл жалюзи, которые Ольга впервые в жизни увидела здесь вчера. Потом, отпустив Ольгу, занавесил второе окно, запер двери, выключил верхний свет и включил нижний. Ольга с интересом наблюдала за ним.
— Уже приехал? — спросила она, чтобы о чём-то спросить: и так ведь видно, что приехал.
Вадим снова подошёл к Ольге, встал вплотную, и она даже через его джинсы почувствовала напряжённый член.
— Только о тебе могу думать после той ночи, — тихо сказал Вадим, запустив ладонь в волосы Ольги и глядя на её губы. — Сколько секса в тебе… Возбуждаюсь от тебя моментально, как юнец. Вспыхиваю. Сексуальное тело есть у многих, но нужно ещё что-то. Откуда в тебе столько этого?
— Не знаю, — успела тихо пробормотать Ольга, и Вадим начал её целовать.
Вскоре Ольга уже не владела собой так же, как той ночью, когда в тесной комнатёнке чужого дома испытала первый в жизни оргазм. Забралась руками под тонкий свитер Вадима, гладила крепкую спину и широкую грудь.
Вадим стянул с Ольги платье и лифчик, и она осталась в колготках, трусиках и сапогах. Ей подумалось, что она выглядит смешно, но Вадима, казалось, всё устраивало. Он взял одну из Ольгиных ладоней и прижал к своему паху. Не дожидаясь повторения "просьбы", Ольга расстегнула его джинсы и начала гладить разгорячённую плоть.
— Поцелуй его, — хрипло попросил Вадим. — Делала это когда-нибудь?
— Нет, — покачала головой Ольга.
— Ну и ну, — развёл руками Вадим.
— Опять скажешь: что за мужики пошли? — рассмеялась Ольга.
— Да я им памятник готов поставить за их тупость и нерасторопность, — усмехнулся Вадим, прислонился к столу и легко надавил на плечи Ольги.
Встав на колени, она приспустила джинсы и бельё Вадима, и начала осторожно касаться губами напряжённого члена. Застонав, Вадим обхватил ладонями затылок Ольги и протолкнул член чуть глубже, но не сильно.
— Язычком его касайся, — попросил он, и Ольга выполнила просьбу.
— Чувствую, ты и вправду никогда не делала этого, но от твоих неумелых прикосновений я, похоже, ещё быстрее кончу, — тяжело дыша, сказал Вадим и высвободился, помогая Ольге встать. — Нет, это мы оставим до лучших времён.
Вадим помог Ольге снять сапоги и остатки одежды, и повлёк девушку к креслу. Сел, усадил Ольгу на себя верхом, и быстро вошёл в неё. Двигаясь, Ольга почувствовала приближение уже знакомых звёзд и северного сияния, а вскоре наступила разрядка.
— Как это у тебя получается? — Ольга прижалась к Вадиму и потёрлась щекой о его щёку. — Так, что я тоже всё время кончаю?
Вадим гладил спину Ольги, спускался ладонями ниже.
— Я просто очень хочу, чтобы ты кончила, — блаженно улыбнулся он. — А ещё… посмею предположить, что я завожу тебя так же сильно, как ты заводишь меня. Мы очень подходим друг другу, просто идеально. Кстати, в субботу утром мы с тобой уезжаем в командировку, до вечера воскресенья.
— В выходные? — удивилась Ольга.
— Вот именно, — Вадим легко дунул в ухо Ольги, и она поёжилась. — В один небольшой уютный отель, где нам никто не будет мешать. И всё это время я не буду выпускать тебя из постели.
Ольга стала первой постоянной любовницей у Вадима, которого фортуна наделила недюжинными мужскими темпераментом и силой. У него всегда было много любовниц, но до сих пор ни одну из них он не приближал к себе надолго.
После поездки "в командировку", Вадим снял для Ольги однушку в хорошем, чистом доме, и девушка, наконец, съехала от родителей. Романтики Вадим был чужд: он никогда не распыляться на букеты, конфеты и всякие мелкие приятности. Он просто каждый месяц добавлял к зарплате Ольги некоторую сумму, чтобы его "любимая куколка" сама купила себе то, что ей нужно.
В отличие от Серёги, деньги Вадим считал, и делал это очень хорошо. Возможно, именно поэтому он и был намного успешнее. Однако на Ольге Вадим никогда не экономил. В своём городе они, по понятным причинам, не выбирались вдвоём в общественные места, но перед каждым праздником ездили в областной центр, ходили по магазинам и покупали что-нибудь для Ольги.
А ещё Вадим время от времени приносил взрослые игрушки, чтобы немного поэкспериментировать, правда, без особого фанатизма и экстрима. Он никогда не причинял Ольге боль — ни физическую, ни душевную. Душевную — в силу того, что Ольга после случая с Андреем разучилась по-настоящему любить и доверять, потому никто не мог причинить ей боль. А физическую — потому что жалел Ольгу и берёг её.
Правда, однажды он принёс на свидание какой-то тюбик.