Но если так посудить, то всё было логично. Оленька в своё время дружила с Настенькой, одной из тех трёх уволенных офис-менеджеров, которые заперли Кристину на складе. Судя по всему, Настенька затаила обиду и захотела отомстить, а Державин как раз из тех, кто использует чужую ненависть и обиду себе во благо. Ему несложно было навести справки, отыскать бывшую сотрудницу и сначала вытрясти из неё все возможные сведения, а потом с её помощью найти в компании «сочувствующего» и недовольного увольнением подружки человечка, чтобы быть в курсе новых событий, а уж если осведомителю ещё и щедро заплатить…
Что касается отца, то он как в воду канул: не звонил, не приезжал, не просил, ничего не требовал, будто и не объявлялся вовсе спустя столько лет. Да и угрожать или выбивать долги от его имени никто не приходил. Это затишье вместо успокоения нервировало, и Кристина всерьёз заволновалась, не расправились ли с ним кредиторы. Пусть человеком он и был гнилым, но родителей не выбирают.
Зато Максим не отмалчивался, позвонил в середине недели (номерок ему, видимо, подкинула всё та же Оленька) и непрозрачно намекнул, что часики тикают. Он много всего говорил, но, что примечательно, об отце не сказал ни слова, а вот Горского чехвостил без стеснения.
Однако что бы он там ни рассказывал, Кристина верила в победу шефа. Алексей Викторович, который с головой окунулся в подготовку проекта, профессионал, он справится, а она поддержит его всем, чем только сможет. От недосыпа у босса темнели круги под глазами, но он выглядел решительным и как никогда сильным.
Она просиживала с ним и Романом допоздна, а потом гендиректор отсылал помощников спать и продолжал работать сам, а Кристина… Нет, она не спорила, просто шла на кухню, делала его любимый кофе с молоком, накладывала на тарелку побольше вкусностей и оставляла поднос со снедью на журнальном столике в кабинете начальника. Тот мельком отрывался от экрана ноутбука, кивал с лёгкой улыбкой и снова обращал взор в монитор. Это уже превратилось в своеобразный ритуал, без которого Кристина не шла отдыхать.
И вот наступил «день икс». Алексей Викторович не разрешил ей участвовать в мероприятии, вместо этого отослав с Анжеликой по делам фонда, а в качестве помощника взял Романа. Кристина не обиделась, потому что у Ромы действительно куда больше опыта в таких делах. И когда секретарь ближе к вечеру позвонил и произнёс всего одно слово «Выиграли!», она забыла о субординации и крепко обняла Анжелику, с которой в этот момент ехала в машине на заднем сидении.
— Ну что там? — нетерпеливо спросила Горская. — Всё хорошо?
— Выиграли! — Кристина готова была кричать от радости.
И теперь уже Лика её обняла:
— Вот и славно. Брат очень старался, вы все старались.
Но Кристина знала, что именно генеральный трудился больше всех. И так ей в этот момент захотелось его увидеть… Что угодно бы отдала, чтобы заглянуть в сизо-синие омуты глаз начальника, лицезреть улыбку в уголках губ и, дотронувшись до его руки, ощутить ответное пожатие.
Глава 39
Алекс был рад, что выиграл тендер, но ещё больше радовался злости, написанной на лице Максима Державина. Честно говоря, этого гада хотелось вообще по стенке размазать, чтобы он даже думать забыл о Кристине. Хотел использовать против «Вайлет-компани» их же наработки, но на том и погорел, хотя битва с компанией его отца была жаркой.
Алексей хотел свести к минимуму все возможные контакты помощницы с Державиным, поэтому максимально оградил её от мероприятий, связанных с тендером, услав с сестрой на противоположный конец города. Она не должна видеть мужских разборок, а уж в том, что они предстоят, он ничуть не сомневался.
— Господин Горский, Максим Александрович хотел бы пообщаться с вами в приватной обстановке, — подошёл к гендиректору секретарь недавнего соперника.
— Почему бы не пообщаться?! — согласился Алекс и направился вслед за ним к одному из отдельных кабинетов ресторана, находившегося на первом этаже бизнес-центра. — Рома, подожди снаружи, но, если что, будь готов вмешаться, — шепнул он помощнику.
— Понял, — кивнул тот.
— Полагаю, вы позвали меня не для того, чтобы поздравить с победой? — с порога спросил Алексей и устроился напротив мужчины, который даже не привстал, чтобы продемонстрировать хотя бы элементарную вежливость.