— Когда училась на четвёртом курсе, в университете проходил языковой конкурс. Я приняла участие — и заняла первое место. Потом был областной этап, и там я тоже оказалась первой. А замдекана потом выделила премии участникам, занявшим «призовые» места. Вот на эту премию я и решила купить себе хорошие часы (больше было неоткуда взять на это денег), чтобы нормально ориентироваться на парах.
— А телефон? — босс вопросительно вздёрнул бровь. — Молодёжь всё чаще заменяет часы гаджетами: кто планшетом, кто телефоном.
— У нас было запрещено пользоваться телефонами на парах, чтобы избежать списывания, — покачала головой она и сделала глоток фраппучино, который пришёлся ей по вкусу. — Это, конечно, останавливало далеко не всех, так что преподавателям приходилось отбирать девайсы до конца занятий.
— Хм, как всё серьёзно…
— А почему вы вдруг спросили о часах? — Кристина положила в рот кусочек пирожного, наслаждаясь сочетанием сливок, фруктов и бисквита.
— Эти часы — единственное, что соответствует вашему новому статусу, — серьёзно заметил начальник, потягивая свой напиток. — Именно поэтому мы не пошли сегодня в часовой отдел. Сами выбирали?
Она кивнула:
— Да. Они мне понравились. Правда, одной премии на них не хватало, так что пришлось добавить из стипендии. Но часы того стоят.
— А ваш телефон? — тут же поинтересовался шеф. — Его вы тоже купили на какую-то из премий? Снова конкурс?
Кристина мысленно улыбнулась, с удовольствием вспоминая учебные деньки. Как ребята переживали перед экзаменами, а потом с лёгким сердцем отмечали конец сессии.
— Не совсем, — улыбка всё же слегка коснулась её губ. — Это была премия за отличную учёбу. Её выписали всем, кто получал повышенную стипендию. Но таких было немного.
Босс как-то по-особому на неё посмотрел:
— А вы умеете распоряжаться деньгами. Чаще всего студенты «прогуливают» премии, а вы купили долгоиграющие вещи…
«Ну что же он в душу лезет своими вопросами, а? Я и так перед ним… как открытая книга, но он ещё и обложку по слоям разодрать норовит. Будто в спецслужбу пришла работать, а не в офис. Хотя Алексея Викторовича, наверное, тоже можно понять. Он меня не знает, работу даёт ответственную, так что вполне естественно с его стороны как можно больше узнать о потенциальном работнике. Особенно о том, кто будет опекать близкого ему человека…»
Рассудив таким образом, Кристина погасила возникшее раздражение от его расспросов и ответила:
— Ну, в моём положении я ходила гулять разве что с котом. Или брата возила на занятия. А так… Учёба, подработка, домашние дела. На что-то другое не было ни сил, ни времени.
— Надеюсь, вы проявите подобное рвение и на вашей новой должности.
— Обязательно, Алексей Викторович. Я буду очень стараться, — проговорила она со всей искренностью, на которую только была способна. Он же любит искренность?
А потом Кристина спокойно заканчивала трапезу, любуясь огнями ночного города, и в очередной раз радовалась, что Мистер Суровость решил выбрать столик у окна.
Когда они спускались на лифте, она снова наслаждалась видом. Ничто не предвещало нарушения душевного равновесия. Торговый центр готовился к закрытию, посетителей было совсем мало. А затем Кристина увидела его! Нет, это был не какой-то сногсшибательный мужчина (подобный экземпляр и так шагает рядом с ней), не бывший парень (потому что такового у неё никогда не было) и даже не отец. Её покой разрушил всего лишь серебристо-чёрный шёлковый шарфик на манекене в одной из витрин, который так и манил его примерить, обернуть вокруг шеи и потереться щекой.
«И к новому плащу подошёл бы…»
Кристина пожирала глазами этот невесомый кусочек материи, который ей понравился с неожиданной силой (раньше она в себе не замечала подобных поползновений). Однако цена на него наверняка не меньше половины её месячной зарплаты. Да и вообще, это уже наглость по отношению к шефу. Надо постараться отодрать жаждущий взгляд от этой завлекательной тряпицы и не позволить начальнику его заметить.
— Что там? — вдруг поинтересовался босс.
«Заметил! Поздравляю, ты потерпела фиаско!»
— Шарфик… — выдавила Кристина, которая ругала себя последними словами за неуместную несдержанность. И это после того, как он посоветовал ей держать эмоции при себе.
Алексей Викторович ничего не успел ответить, потому что у него в очередной раз (наверное, уже десятый за этот вечер) зазвонил телефон.