Вспомнились её недавние слова:
— Ах, Джесселин, ты такая несчастная… У тебя ведь даже любви нет. Мы с тобой совершенно разные! Например, на меня с обожанием смотрит сам принц Данияр Раманский. Ты в курсе, что он самый завидный жених во всём мире? И вот-вот на моём пальчике окажется помолвочное кольцо Раманских. Я стану принцессой, а затем — королевой! Только не завидуй слишком.
Подстёгиваемая самыми тёмными чувствами в душе, я отвечала:
— Не боишься, что твоя жизнь внезапно оборвётся из-за меня?
— Ты!.. — рычала в ответ дочь герцога и, фыркая, уходила, не забывая одарить меня презрительным взглядом.
Воспоминания были не самыми приятными. Приятных воспоминаний в моей жизни было достаточно, и я старалась сосредотачиваться на них. Интересно, а сегодняшняя встреча с незнакомцем к чему относится?
К слову, я понятия не имела, зачем их светлости рассказали Эрелин о моём существовании. Оставалась бы в блаженном неведении и далее. Я бы, например, тоже не хотела её знать, но увы…
Впервые увидела в саду, её невозможно было не заметить: громкая, яркая, в нарядном платье, с шумными игрушками и кучей нянек. А вот она обо мне узнала позже, лет в десять примерно, уже после моего знакомства с дочерью кухарки. Возможно, она позавидовала нашей дружбе — мы тогда раскачивались на сделанных на дереве качелях недалеко от часовни. У Эрелин качели были красивые, резные, а у нас — досочка и две верёвки. Мы с Карин раскачивались по очереди, смеялись, вот тогда-то нас и заметили. Эрелин изумилась, а после её поспешно увели. Но уже на следующее утро дочь герцога заявилась к нам с тётушкой Агнес в дом, долго топотала и кричала, била посуду.
— Ты — лишь копия! Подделка! Ненастоящая! Я — оригинал! Я!.. — кричала она, и её слова вбивались в меня настолько мощно, что даже сейчас отзывались болью.
Кажется, вот тогда-то мои надежды и мечты рухнули. Я окончательно осознала своё место в жизни.
В дальнем конце парка стояла часовня, а к ней примыкал небольшой домик — здесь жили я и тетушка Агнес, монахиня, хранившая герцогский секрет. Невысокая, с тёмными вьющимися волосами, которые она убирала под платок, и в сером платье, совершенно скрывающем фигуру. Она была достаточно молода, но из-за общего образа казалась лет на десять старше.
— Вернулась, свет моих очей, — улыбнулась женщина и подошла ближе, вздохнув. — Сколько царапин… неужели со склона упала? Давно ты так не ранилась.
— Пустяки, тётушка, — отмахнулась я и чмокнула женщину в щёку. — Как прошёл твой день? Устала? Давай помогу приготовить ужин.
— Не нужно. Я уже всё приготовила, — отмахнулась женщина. — Ты лучше иди, умойся и садись — будем тебе раны обрабатывать.
— Царапины, — исправила я, но послушалась.
Ванна была маленькой, но с кристаллами для подогрева, хотя использовала я их экономно — не хотелось нагружать тётушку. Её жалованье небольшое, за меня ей не доплачивают — я ведь никак не должна быть связана с герцогским родом. Конечно, с недавних пор, как мне исполнилось восемнадцать, я и сама зарабатываю — торгую разными травами и животными ингредиентами — в случае, если не нужно убивать зверей.
Рядом с ванной располагалась моя спальня — уютная, хотя и довольно аскетичная. В последнее время я здесь бывала редко, чаще пропадая в заповеднике.
Сейчас я хотя бы могу посещать лес, но всё ещё хожу в городе под капюшоном и в маске. Посмотрела в зеркало и вздохнула. Выглядела я и правда ужасно…
Раздевшись, погрузилась в ванну и быстро вымыла волосы. Вспомнились слова Яра о том, что краска делает мои волосы блеклыми и тусклыми… Как будто у меня был выбор.
Я нанесла бальзам и обняла свои колени руками. Да-а-а, девушка из дворца — любимая дочь — как две капли воды похожа на меня. Только наряды у неё красивее. Игрушек больше. Заботы и любви. Всё у неё было лучше, кроме… цвета волос.
Мой — сине-фиолетовый, необычный, случайно достался от русалки, когда-то отметившейся в нашей родословной. Это было наше единственное отличие. Эрелин, разумеется, ему позавидовала… с тех пор меня заставляли закрашивать мой природный необычный оттенок. Пытались вытравить всю схожесть с сестрой, но… это очевидно: мы — одинаковые. Только у неё была любовь наших родителей, которой я лишена.
Любовь… Это то, что я всегда считала величайшей наградой. Например, я бесконечно дорожила своими чувствами к Агнес, как и её — ко мне. Дорожила дружбой с Карин — такой добродушной и весёлой девушкой.