Шариков и вызванный мною с улицы Баскаков приступили к обыску. В чемодане, вытащенном из-под кровати Радия, лежали: скомканный черный ватный костюм, две пары грязного белья и початая бутылка коньяка. На вешалке нашелся и синий плащ, в котором Радия видели в Озерном, а в столе под разными, уже теперь ненужными тетрадками с записями лекций — около трех тысяч рублей и нож — финка с наборной рукояткой.
— Это мой охотничий нож, — рванулся вперед Аркадий Вадимович, — прошу так и записать.
Когда Шариков взялся за другой чемодан, стоящий у стены, подле складной кровати, аккуратно застеленной чудесным плюшевым одеялом, Роев опять заволновался.
— Это чемодан не наш. Он принадлежит постороннему лицу. В этой комнате проживает известный научный работник Арканов, это его вещи.
— Давно он здесь проживает?
— Уже несколько месяцев. Раньше он постоянно находился в районе, а теперь, в связи с научными изысканиями большой важности, часто приезжает в город и живет здесь.
— А прописан он в домовой книге?
— Вот, говорил я вам, Аркадий Вадимович, — плачущим голосом заныл дворник. — Давно нужно было этого Арканова прописать, а теперь неприятностей из-за него не оберешься.
Шарикову пришлось немало повозиться, пока удалось справиться с замком чемодана. Наконец, замок поддался, и нашим взорам представилось содержимое чемодана. Поверх аккуратно уложенных мужских сорочек лежала пухлая пачка сторублевок. Я подсчитал, что тут было двенадцать тысяч рублей.
— В этом нет ничего удивительного, — с вернувшимся к нему апломбом, заявил Роев, хотя никто ничему и не удивлялся. — Товарищ Арканов получает за свои ученые труды очень крупные суммы.
Когда обыск был закончен, я сказал Радию.
— Теперь дайте мне ваш пистолет.
— Какой еще пистолет? — злобно огрызнулся Радий. — Никакого пистолета у меня нет и не было. И нечего волынку тянуть: арестовали, так ведите!
— Уведем, когда нужно будет, а сейчас отдайте пистолет, из которого вы застрелили собаку.
— Вот оно что! — высоким фальцетом яростно взвизгнул Аркадий Вадимович, поворачиваясь к няне Саше, сидевшей в углу, сжавшись в комок. — Теперь мне все понятно. Милейшая нянюшка нафискалила на нас. А мы еще считали ее чуть ли не членом нашей семьи. Какая подлость! Какой позор!
— Никакого позора нет! — возразил я. — Она действовала заодно с представителями закона против бандитов, убийц и тех, кто их прикрывает.
— Кто здесь убийца, кто бандиты? Вы еще ответите за такие слова! — закричал Роев.
— С превеликим удовольствием, но прежде вы сами извольте ответить: из какого пистолета была убита у вас в дровянике собака Цезарь.
— Пожалуйста, из моего собственного. Я имею на него законное разрешение и не нахожу ничего ужасного в том, что мой сын использовал этот пистолет, чтобы пристрелить взбесившегося пса.
— Если бы только пса! Немедленно сдайте пистолет, из него ваш сын убил человека!
— Не может быть, вы лжете!
— К сожалению, нет.
— Но он мог сделать это нечаянно. Ведь мало ли бывает…
— Нет, он убил с преступным умыслом.
— Боже мой, Радик! Я не могу поверить, чтобы ты, мой сын, дошел до этого. Что ты со мной сделал! Полное крушение. Теперь все… все пропало…
— Что ты разнюнился, как старая баба? — с дикой злобой заорал на отца Радий. — Все я да я! О себе одном только и думаешь. Чем я виноват, раз сорвалось?
— Значит, это правда? Негодяй! Мерзавец! Ты погубил мое честное имя! — С этими словами Роев кинулся с кулаками на Радия, но Шариков схватил его в охапку и удержал.
— Не тебе вспоминать о чести, — кричал в свою очередь разъяренный нападками отца Радий. — Вспомни лучше, как вы с бухгалтером погубили беднягу Званцева, свалив на него свою вину. Это вам нужно было сидеть в тюрьме, а не ему. И потом, ты думаешь, я не знаю, на какие деньги ты купил машину и ездил в Крым? Это, глядя на тебя, я стал вором! Вот теперь и плати за фишки!
Дикие выкрики Радия, в которых была, видимо, жестокая правда, вдруг точно отрезвили Аркадия Вадимовича. Он как будто даже успокоился, но его, ставшее опять благообразным мертвенно бледное лицо походило на трагическую маску.
— Хорошо! — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Кончайте вашу миссию. Я не задержу вас и сейчас принесу то, что вы требуете.
Сопровождаемый по пятам Шариковым он вышел из комнаты.
— Ну что, Димочка, доволен? — зло оскалился Радий, уставив руки в бока — Посадишь бывшего товарища за решетку и рассчитаешься с ним за прежнее. Как это я раньше не замечал, что у тебя такая шпионская натуришка? А я еще, дурак, сам тебя к себе затащил в прошлый раз. Вот и налетел.