«Тебе надо убираться отсюда». Его мысль – голос отца. Прямо сейчас. Он поворачивает ключ, раздаётся предупреждающий звон – и ничего больше. Машина не заводится. Бог его наказывает. Он не верит в Бога, но наказывает его Бог – вот и всё.
Он смотрит на коробку передач и замечает, что забыл перевести рычаг в режим парковки, когда заглушил двигатель. Переводит в «P» – и мотор заводится. Он сдаёт назад, объезжая ковш экскаватора, и едет по Энихау Лейн, сдерживая желание нажать на газ.
– Медленно и спокойно, – говорит себе. – Медленно и спокойно выигрывают гонку.
Асаны или приветствия солнцу – или что бы это ни было – уже закончились. Мужчины и женщины болтают или возвращаются к своим машинам. Никто не обращает внимания на мужчину в коричневой кепке, проезжающего мимо в своей абсолютно незапоминающейся Тойоте Королла.
«Я сделал это, – думает он. – Я убил ту женщину. Её жизнь закончилась. Чувства вины нет. Только тупое сожаление – такое же, как в последний год его пьянства, когда каждый первый глоток на вкус был как смерть. Та женщина просто оказалась не в том месте и не в то время (хотя для него – именно там и именно тогда).
Есть книга, которую она больше не дочитает. Электронные письма и сообщения, на которые не ответит. Отпуск, в который она больше не поедет. Пудель, возможно, получит ужин сегодня, но не от неё. Она смотрела на его карту – а потом... уже не смотрела».
Он сделал это. Когда настал момент, он не прострелил себе ногу. И он не дрогнул.
Ему жаль, что женщина в джинсах и худи стала частью его искупления, но он уверен: если рай существует, её уже там встречают и представляют другим.
А почему бы и нет?
Она ведь – одна из невиновных.
Глава 2
Утро в Рино выдалось дождливым, и Кейт хочется почитать газету. Не какую-нибудь, а ту, которую она сама называет «помойкой» или «агиткой». В данном случае речь идёт о «Вестерн Кларион».
Корри показывает на ноутбук Кейт, но та качает головой и усмехается:
– «Кларион» выходит только на бумаге, – говорит она вполголоса. – Интернет – это инструмент тайного правительства. Хотя авторы этой макулатуры не против, чтобы самые сочные куски публиковали в соцсетях. Где такие неудобные вещи, как факты и контекст, никого не волнуют. И потом, как бы мимоходом (а именно с мимоходных слов обычно и начинаются неприятности), добавляет: – И надень мою шляпу.
– Ты шутишь?
Шляпа Кейт – борсалино, фетровая шляпа с мягкими полями, нарочито большая, почти карикатурная пародия на аксессуар модного мужчины с обложки Эсквайр – стала её визитной карточкой. Она надевает её на всех своих выступлениях, эффектно снимает и делает театральный поклон в ответ на заранее ожидаемый шквал аплодисментов (вперемешку с освистыванием). В этой шляпе она была и на обложке Ms., и на обложке Newsweek.
– Ни капли, – говорит Кейт, делая пометки к предстоящей речи, с которой она выступит сегодня вечером в «Пионер-Центре».
Хотя тур только начался, для Кейт Маккей это далеко не первое «родео». У неё есть базовая структура выступления, но она свято верит в максиму Типа О’Нила: вся политика – местная, и подстраивает каждую речь под конкретный город.
Но главная цель – вовсе не «Купите мою книгу, она в продаже», потому что книга уже в списке бестселлеров, как и три предыдущие. Книга – всего лишь повод говорить о своих взглядах и повестке.
Аплодисменты следуют за этим. Потом – возмущение. Потом – сюжеты в прессе и на ТВ. И дальше – в следующий город. Следующей будет Спокан.
– Хочу посмотреть, что за грязь они про меня написали, – говорит Кейт. – Может, удастся использовать это сегодня вечером. Но я не хочу, чтобы ты промокла. Не дай бог заболеешь – а тур только начался. Льёт как из ведра. Я думала, Рино – это сухое место.
Корри почти с благоговением надевает борсалино, сдвигая шляпу влево – как делает Кейт. Так шляпа закрывает почти всё лицо, а это наверняка сулит ей скорую поездку в отделение неотложки больницы Сент-Мэри.
– Эта паршивка завоет, как резаная свинья, – говорит Кейт с удовлетворением, глядя в окно гостиной люкса на верхнем этаже отеля Ренессанс Рено, по которому стекают струи дождя. – Но ничто не сравнится с заголовком в «Брейтбарт», когда мы только начали тур.
Тогда это было: «С*ка вернулась». Кейт оформила заголовок в рамку, и теперь он наверняка висит в её кабинете в доме на скале в Кармел-бай-зиСи. Она называла это отличной рекламой. А Хэтти Делани, её агент – рецептом для привлечения психов, чокнутых и адептов «истинного Q». Кейт развела руками, сделала жест всеми десятью пальцами – ещё одна её фирменная фишка – и сказала: