Она замечает вывеску за барной стойкой с изображением апельсина с трубочкой, рядом летает явно пьяный колибри. Под апельсином написано:
«УТРЕННЕЕ СПЕЦИАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ! ПЕРВАЯ ОТВЕРТКА ЗА ДОЛЛАР С 8 ДО 10 УТРА!»
– Люди правда приходят за водкой с апельсиновым соком в восемь утра? – спрашивает Холли.
– Девушка, – отвечает Джон Акерли, – ты бы удивилась.
– Ох.
Холли допивает напиток и идёт в уборную. На двери её кабинки написано: «К чёрту эти двенадцать дней Рождества».
– Кто-то очень плохо провёл день, – говорит она. – Наверное, в прошлом году, когда Алан Даффри ещё был жив.
Она застёгивает брюки, когда её внезапно осеняет такая идея, что она с глухим звуком садится обратно. С широко открытыми глазами она смотрит на надпись: «К чёрту эти двенадцать дней Рождества».
– О, боже, – думает она. – Так очевидно. Мне надо поговорить с Иззи.
Она начинает считать на пальцах, шевеля губами.
На улице у бара Джона она звонит Изабель Джейнс. По её жизненному правилу, когда звонишь кому-то с плохими новостями – трубку всегда берут. Когда звонишь с хорошими или радостными – сразу идёт голосовая почта. Она надеется, что сейчас будет исключение, но нет. Она говорит Иззи перезвонить как можно скорее, а сама отправляется искать потерянные драгоценности… хотя сейчас украшения – не её приоритет. Даффри – не её дело, но она уже в него впилась.
Иззи смотрит на телефон, видит, что звонит Холли, и отклоняет вызов.
«Сейчас не время, Холс», – думает она.
По плану они с Томом должны были разделиться и повторно опросить свидетелей, задавая вопросы о Летиции Овертон, но, как однажды сказал Джон Леннон, жизнь – это то, что с тобой происходит, пока ты строишь другие планы.
Она встретилась с напарником у отделения банка «Фёрст Лейк Сити», и они уже собирались войти, когда позвонил Лью Уорик.
– Думаю, Уилсон мог завалить ещё двоих.
Он дал Иззи адрес в Бризи-Пойнт.
Теперь она стоит возле прачечной «Washee-Washee» с полной женщиной по имени Мари Эллис. Та дрожит и отказывается идти за здание прачечной – говорит, одного раза ей хватило.
– Я не видела мёртвых с тех пор, как умерла моя бабуля, – говорит она Иззи. – А бабуля, по крайней мере, умерла в кровати.
Том сейчас за углом, фотографирует тела двух мужчин, складные стулья (один рухнул), банки с «Фуззи» и упаковка, в которой они были. Фургон с судмедэкспертами скоро подъедет со своими камерами и кисточками для отпечатков, но фотографии лучше делать как можно раньше.
Мари Эллис работает уборщицей, помощницей по складу, выдаёт сдачу и в целом делает всё подряд в прачечной «Washee-Washee». Мужчин могли убить, пока она обедала… или и нет. И мысль, что нет, пугает её до смерти.
Даже когда в них нет белья, сушилки работают по пять минут через каждые пятнадцать – почему так, она не знает, но они очень шумные. Если и были выстрелы, она вряд ли бы их услышала, если только они не были очень громкими.
У неё был «Твинки» в кармане халата на десерт, и когда она закончила складывать последние вещи, пошла за здание, чтобы перекусить и выкурить сигарету – выхлоп сушилок делает то место тёплым. Она подумала, что если те двое пьянчуг ушли, можно будет сесть на один из стульев.
Только они не ушли.
Они были мертвы.
– Вы знаете их имена, мисс Эллис?
– Одного звали Фрэнк. Думаю, он тот, что на земле. Другого – вроде как Брув или Дов… что-то в этом роде.
– Вы не слышали выстрелов?
Мари мотает головой.
– Бедняги! Кто бы это ни сделал, он мог зайти и пристрелить меня! Я ведь была одна!
– Вы никого не видели?
– Нет. Только… их. – Она показывает рукой за угол, а потом резко отдёргивает её, будто палец – это перископ, в который она может снова увидеть то, чего видеть не хочет.
Том возвращается.
– Мэм, вам нужно будет приехать в участок на Корт-Плаза и дать официальные показания под запись, но позже. Вас устроит пять часов?
– Да, наверное.
– Пока что вы можете вернуться к работе.
Мари смотрит на него так, будто он сошёл с ума.
– Я поеду домой. У меня в аптечке есть Валиум, и я его приму. – Она смотрит на Тома вызывающе, будто бросая вызов: посмей возразить.
– Так и сделайте, – говорит Иззи. – Можно ваш адрес?
Мари касается дряблой кожи под подбородком.
– Я что, подозреваемая?
Иззи улыбается:
– Нет, Мари, но нам понадобится ваше заявление. Вы в состоянии сесть за руль?
– Да, думаю, да.