– Ты пришла! – говорит она, и берёт Барбару за руки.
В состоянии острого восприятия Барбара ощущает мозоли на кончиках пальцев левой руки Бетти – той самой, которой она берёт аккорды на гитаре.
– Я пришла, – хрипло отвечает Барбара. Очищает горло и повторяет: – Я пришла.
– У меня есть маленькая гримёрка сзади. Твоя книга там. Если хочешь – ты ведь такая красавица, может, торопишься на свидание – я могу сейчас достать её, чтобы подписать. Но если хочешь просто поболтать...
– Хочу, – говорит Барбара. – Поболтать, то есть. Едва верится, что я здесь.
Дальше слова льются сами собой:
– Ты такая чертовски талантливая!
– Ты тоже, дорогая. Ты тоже.
Глава 5
В четверть десятого следующего утра Холли просматривает ежедневный список беглецов из отдела исправительных учреждений. Обычно их четыре или пять, а сегодня целых двенадцать. Весеннее обострение, думает она, и словно по волшебству, влетает в кабинет Барбара Робинсон – почти буквально. Она не стучится, а просто вваливается и плюхается в клиентское кресло. Её вид – глаза широко раскрыты, совсем без макияжа, одежда помята, будто она спала в ней – вызывает тревогу.
Холли отодвигает ноутбук в сторону.
– Барбара? Что случилось?
Барбара смеётся и качает головой.
– Ничего. Всё в порядке. Если я сплю, не буди меня.
Холли кажется, что понимает ситуацию. Она одновременно и рада, и обеспокоена.
– Ты с кем-то встретилась? Может… не знаю… переночевала?
– Не так, как ты думаешь, но да, поздно легла спать. Легла около трёх, проснулась в восемь, надела ту же одежду. Должна была прийти и всё рассказать. Джером познакомился с кем-то, ты знала?
– Да. Джорджия Никерсон. Он нас представил. Милая девушка.
– А помнишь про те билеты, которые я выиграла, когда звонила в Morning Circus на KPOP?
– Да. Первый концерт Сестры Бесси в Минго.
– Я могу отдать их Джерому. Он возьмёт Джорджию. Мы же – гости Сестры Бесси. Правда, её настоящее имя – Бетти Брэди.
После этого Барбара рассказывает всё с самого начала – неожиданный звонок от Сестры Бесси, поездка в «Самс Клаб», людей, с которыми она познакомилась (некоторые имена помнит, большинство – нет), и особенно пение, это – самое главное.
– Было уже за час ночи, когда они наконец закончили… или, по крайней мере, попытались. Тонс Келли, её тур-менеджер, взглянул на часы и сказал: «Время заканчивать, ребята», – и большинство группы… они называют себя Bam Band, я тебе это уже говорила?
– Да, Барбара.
– Они начали убирать инструменты, но потом клавишник заиграл на органе такую крутую риффу, что невозможно было остановиться. В следующие восемь минут они пели «What’d I Say», а «Дикси Кристалс» исполняли бэк-вокал. Они реально кайфовали. Другими словами не скажешь. Не знаю, знаешь ли ты эту песню?
– Да, хорошо знаю, – говорит Холли. Она знала её задолго до рождения Барбары Робинсон.
– Это было потрясающе! Она танцевала твист вместе с Рэдом Джонсом, саксофонистом. А потом Бетти начала махать мне рукой! Кричать в своим мощным голосом: «Поднимайся сюда, девочка!» Я поднялась… казалось, что это сон… и «Кристалс» втянули меня, и я пела с ними! Ты можешь в это поверить?
– Конечно, могу, – ответила Холли. Она была искренне счастлива за подругу. Прекрасное начало дня. Несравнимо лучше, чем искать беглецов из-под залога.
– Потом мы пошли в «Вафельный дом», потому что там круглосуточно. Все там были! Холли, ты бы видела Сестру – то есть Бетти, – как она ела! Яичницу, бекон, колбаски, хашбрауны, политые соусом… и вафлю тоже! Она большая, но если бы я столько съела, взорвалась бы! Думаю, пение сжигает кучу калорий. Я сидела с ней, Холли! Ела омлет с Сестрой Бесси и её агентом!
Холли улыбнулась самой широкой улыбкой – в основном потому, что именно Холли, Барбара выбрала чтобы рассказать всё это чудо.
– А книгу ты ей подписала?
– Подписала, но это не главное. В моей книге есть два стихотворения с рифмой – это в основном из-за Оливии Кингсбери. Как наставник, она могла быть строгой. Она настаивала, чтобы я написала хотя бы пару рифмованных стихов. Сказала, что это хорошая дисциплина для молодой поэтессы. Когда мы только познакомились, то читали стихотворение Вачела Линдсея под названием «Конго». Оно ужасно расистское, но с зажигательным ритмом.
Барбара топает ногой, чтобы показать ритм.
– Так что я написала стихотворение «Lowtown Jazz», чтобы, как бы, рассказать другую сторону истории. Это не рэп, но почти. Рифмы повсюду.