– Один момент, – извиняющимся тоном проговорил друг и отошел от нас.
– Какой классный парень! – не стесняясь моего присутствия, заявила девица с блокнотом.
– Кто? – хохотнула я. – Банан?
– Какой еще банан? Вообще-то я о вашем приятеле, – с вызовом произнесла первокурсница. Узнав, что мы только дружим, девчонка явно осмелела. Пялилась на Пашу, который стоял в сторонке со своим знакомым и, активно жестикулируя, что-то объяснял.
Я осмотрела Пашку с ног до головы, будто впервые в жизни видела. Равнодушно пожала плечами: мол, что в нем можно найти?
– Симпатичный, конечно, – согласилась я, – еще с головой все хорошо было бы.
– А что у него с головой? – насторожилась девчонка.
– А он сумасшедший, – доверительно сообщила я, – по пятницам в женские платья одевается.
– Да ладно? – воскликнула первокурсница с соцфака, крепче прижимая к груди раскрытый блокнот. – И не скажешь. Кажется таким мужественным.
– Как же, мужественный! – хмыкнула я. – Мы сначала думали, он шутит. Ну один раз прикололся, второй… Но когда у меня кофточка розовая пропала, кашемировая, тогда уже забили тревогу. Тут ведь не только переодевания, но и воровство – подсудное дело.
Пашка обернулся к нам и, заметив, что мы его рассматриваем, вопросительно кивнул. Я помахала ему в ответ и снова обратилась к девчонке с блокнотом:
– Если боитесь недосчитаться любимого платья, не рекомендую вам с Пашей связываться.
Девчонка закивала. Она приняла мою шутку за чистую монету? Какая же дурында! Я едва сдержала смешок.
Думала, Пашка не подойдет к нам, но, договорив со своим банановым приятелем, друг снова нарисовался около меня.
– Куда пойдут результаты вашего опроса? – вежливо поинтересовался Долгих.
– Это для моей курсовой работы, – быстро произнесла первокурсница, поспешно закрывая блокнот. Она так засуетилась, что выронила ручку. И девчонка, и Пашка присели на асфальт практически одновременно. Вместе схватились за упавший предмет и посмотрели друг на друга. Ну как в кино! Только музыки романтичной не хватало. И толстячка-купидона над их головами. Хотя над этой парочкой, словно голодный коршун, уже нависла я. Чем не купидон, который еще не успел сбросить пару наеденных за зиму килограммов? Эх, были бы у меня в руках лук и стрелы, мало б этой социологичке не показалось…
– Пожалуйста! – разогнулся наконец Пашка, протягивая девчонке шариковую ручку.
– Спасибо! – заулыбалась она во весь рот. И снова свое коронное: луп-луп.
– Пашка, а ты когда мне юбку отдашь? – не выдержала я.
– Юбку? – опешил друг. – Какую еще юбку?
– Столько вещей взял у меня, что уже и не помнит, – укоризненно покачала я головой. – Как какую? Красную, в белый горох.
Пока Пашка косился на меня, я шепнула девчонке:
– У него еще и с памятью проблемы.
– А зачем я у тебя ее брал? – осторожно спросил Паша.
– Чтобы надеть, – заявила я. Куда уж теперь отступать…
– Чего-чего?
– Еще и глуховат на одно ухо, – снова обратилась я к студентке соцфака. И красноречиво поморщилась: – Одни минусы! Не рекомендую.
Наверное, со стороны мы с девчонкой походили на дегустаторов из «Контрольной закупки», которые стояли возле стола с образцами докторской колбасы.
Затем обернулась к Пашке и громко, словно сварливая бабка своему старому деду, проговорила:
– Потаскать ты у меня ее одолжил!
– С ума сошла? – еще больше округлил глаза Пашка. А потом покосился на девчонку, которая смотрела на нас с нескрываемым интересом. В глазах друга читалось: «Хотелось бы за Полю извиниться. Понятия не имею, что эта нездоровая мелет…» – Красную, говоришь, в белый горох?
– Такую… до пят, – промямлила я, понимая, как глупо выгляжу со стороны.
– Не мог я у тебя такую взять, – серьезно ответил Паша. – Не мой фасончик. У бабули своей спроси.
Первокурсница, сообразив, какую игру я затеяла, теперь взглянула на меня с нескрываемым ехидством. Ай, да ну их всех!
– Мы сейчас на консультацию опоздаем! – воскликнула я, подталкивая Пашку в спину. Хватит ему на хорошеньких младшекурсниц заглядываться. – Надеюсь, мы вам помогли.
Я старалась улыбнуться девчонке как можно дружелюбнее, но, скорее всего, на лице моем появился неестественный оскал.
– О, очень помогли! – усмехнулась она в ответ, снова раскрывая свой блокнот. – Теперь мне все предельно ясно.