Вокруг темнота.
За окнами бушует настоящий ураган.
Если прислушаться, то за шумом стихии можно услышать прерывистое дыхание девушки-администратора, которая каким-то, присущим только женщинам, тонким чутьем угадывает важность момента и стоит за стойкой не шевелясь.
— В семнадцать лет у меня было почти все… — спокойным ровным голосом начинает рассказ Демид.
И по этому нарочитому спокойствия я понимаю, насколько важные и тяжелые для себя слова ему предстоит произнести.
— Многообещающая спортивная карьера, красивая любящая девушка, открытый горизонт для перспектив — международные соревнования, деньги и слава… Моих родителей не стало очень давно — автомобильная катастрофа…
— Соболезную. Прости, — сглотнув шепчу я, но он словно не слышит и продолжает рассказ:
— Некому было вправить мне мозги — отца-то не было рядом, — горько усмехается Демид. — А первая юношеская любовь крепко вскружила мне голову. Какая уж тут подготовка к экзаменам… С институтом я, конечно, пролетел… Военкомат, сборный пункт… армия. С моими данными меня тут же выкупили в спецназ десантуры… Наше подразделение… Когда-нибудь я, возможно, и расскажу кое-что о том, чем занимались… Родину защищали от всякой мрази, в общем.
Демид прерывается и чуть отстраняется. Огонь в его глазах чуть притухает подавленный воспоминаниями.
— Пока я с гордостью служил стране, моя девушка… Она… Скажем так, в тот момент у нас сильно разошлись взгляды на моральные ценности. И на то, чего мы оба хотим от жизни.
Улавливаю малейшие изменения в вибрациях его голоса. Понимаю, как непросто ему говорить об этом.
Протягиваю руку и касаюсь его плеча.
Он кладет свою горячую ладонь поверх моей и поглаживает, словно благодаря за поддержку.
— Понимаешь, ходя по острию, ты готов в любой момент сорваться вниз. На войне взрослеешь и стареешь очень быстро… И случилось так, что я сорвался — меня тяжело ранило…
У меня пересыхает в горле и перехватывает дух от напряжения.
То, как раскрывается перед тобой огромный, сильный и безусловно смертельно опасный мужчина завораживает. Это самое страшное и прекрасное, что я видела в своей жизни…
— Эвакуация. Месяцы госпиталей. Черное отчаяние при мысли, что останусь парализованным на всю жизнь… Это в девятнадцать-то лет!
— А она? — тихо спрашиваю я.
Демид горько усмехается.
— Она изменяла мне с самого начала. Ждать ей меня было, видите ли, тяжело, а уж раненный… я и подавно оказался не нужен.
— Вот тварь, — от всей души выпаливаю я, не сдержавшись.
— Оля, я рассказываю тебе все это не для того, чтобы поплакаться о своей горькой судьбе. И не для того, чтобы ты меня пожалела.
В его голосе звенит сталь.
Я отшатываюсь:
— А для чего?
— Ты должна знать и понимать — я никогда тебя не обману и не предам. Мне легче умереть, чем поступить так. Это в крови. Проросло в тело и душу с каждым товарищем которого я вытаскивал из-под обстрела, и с каждым кто тащил меня истекающего кровью… пока моя невеста кувыркалась по койкам.
Не могу больше сдерживать себя… да и не хочу — бросаюсь ему на грудь и крепко-крепко обнимаю.
Мне не важно, кто у него был до меня.
Я ему верю.
Полностью и безо всяких исключений.
Голос Демида раздается над моим ухом.
— Алена — это моя родная сестра. Понимаешь, глупышка?
Глава 39
Демид
Оглушительный раскат грома заставляет ее прижаться ко мне еще сильнее от неожиданного испуга.
Накрываю ее своими руками.
Успокаивающе целую волосы.
Они пахнут изумительно. Едва уловимый аромат тропических фруктов.
Сладкий, невинный и вместе с тем маняще страстный.
Удивительное сочетание. Кажется, невозможное.
Но с ней возможно все.
Зарываюсь в шелковистые пряди.
Не могу насытиться ею.
Сердце выстукивает быстрый ритм и торопливо гонит вскипающую кровь по венам.
Она чуть дрожит в моих объятиях. Едва заметно — трепещет.
Вибрирует от возбуждения.
Я это чувствую.
Тоже происходит и со мной.
Аж пальцы покалывает от сладкого предвкушения.
У меня было много женщин… Но сейчас кажется, что ни одной — все они побледнели и померкли в сравнении с ней.
Их просто не существовало.
Как и меня.
Мы проходим через темный холл отеля, который озаряется частыми вспышками голубых молний.
Поднимаемся по лестнице.
Держим друг друга крепко-крепко.
Наслаждаюсь мягкостью ее ладоней. И боюсь поранить своей грубой кожей…
Она ведет меня.
Мы переглядываемся. Во тьме ее глаза сверкают волшебным сиянием и вспыхивают вместе с молниями за окном.
С каждым ударом сердца, с каждым шагом наше возбуждение все сильнее.
Мы ускоряемся.
В номере царит кромешная тьма.
Только осязание.
Только чувственные прикосновения.
Изредка всполохи молний подсвечивают картинку…
Скидываю мокрую одежду.
Она разрывает на мне рубашку.
Медленно проводит подушечками пальчиков по груди выписывая какие-то узоры…
Завожусь от ее легких прикосновений все сильнее. Сдерживаю себя.
Не хочу спешить.
Она — долгожданное, наконец-то найденное сокровище.
Больше, чем сокровище — пища для давно голодающего человека.
Больше, чем пища…
Голову дурманит ее аромат и близость ее тела.
Осторожно кладу ладони на ее лицо. Ощущаю бархатистость и нежность кожи. Провожу большим пальцем по губам, которые с готовностью открываются навстречу…
Подхватываю ее на руки — она невесома и легка, словно пушинка.
Трется об меня, как ласковая кошечка.
Постанывает и урчит от нетерпения.
Целую ее. Пробую на вкус… и не могу остановиться.
Такая сладкая девочка!
Наши языки переплетаются и жадно ласкают друг друга.
Ее коготки скользят по моей спине. Пальчики зарываются в волосы.
Осторожно опускаю ее на кровать.
Едва сдерживаю себя в желании обладать ею…
Скольжу губами от мочки уха вниз по шее.
Расстегиваю блузку.
Опускаюсь по ложбинке меж грудей.
Отшвыриваю ненужный бюстгалтер.
— Какая же ты… — не получается подобрать нужные слова.
Вижу блеснувшую белоснежную улыбку на лице.
Ласкаю губами грудь. Нежно обхватываю сосок. Посасываю его. Играю с ним языком.
Сжимаю вторую грудь ладонью.
Член давно налился кровью и сейчас просто разорвет штаны.
Так я ее хочу.
Но еще больше я хочу, доставить ей наслаждение.
Чтобы кричала и стонала от удовольствия.
И я знаю, как это сделать.
Главное — не торопиться.
Прокладываю дорожку из поцелуев вниз, стаскивая с нее одежду и белье.
Раздвигаю ноги и стискиваю пальцами бедра.
Она выгибает спину и слегка постанывает.
Предвкушаю.
Не спешу. Заставляю трепетать ее в ожидании.
Ее киска истекает сладким соком.
Мы оба готовы. Безумно хотим, сгораем от желания…
Медленно, наслаждаясь моментом провожу языком по маленькому клитору.
Стон вырывается из ее груди и летит к темному потолку.
Яйца потягивает от возбуждения, но я только приступил.
Она такая мокрая и сладкая. Ласкаю ее, щедро поливая слюной ее нежные складочки.
Ее частое дыхание прерывается возбужденными криками и стонами.
Я ласкаю ее нежно, ускоряя темп.
Как сладка эта девочка!
Она взрывается оргазмом изгибаясь на смятых простынях.
Это только начало, моя хорошая.
Не останавливаю ласк языком. Губами нежно обхватываю клитор и легко-легко его посасываю.
Продолжаю ласкать половые губы подушечкой пальца.
Ее грудь сотрясается от стонов.
Когда она кончает во второй раз я быстро расстегиваю и спускаю брюки.
Изголодавшийся член уже наготове.