Этот мужик — москвич, а я москвичей не очень люблю… Хотя за этого ручались серьезные люди.
Заслуживает уважения — так отрекомендовали его.
В моем мире это очень высокая оценка.
Ну, что ж посмотрим. Окончательное мнение составлю на базе собственных впечатлений. Мне чужой ум ни к чему.
Выезжаем за город.
Отличная подвеска дорогой машины прекрасно скрадывает неровности разбитых дорог. Городские пейзажи сменяются мелькающими деревьями и полями, залитыми ярким светом луны.
Корректирую в голове план на вечер.
Неожиданная гостья не поломает привычного распорядка. Девчонку в кровать…
Может врача ей вызвать?
Задумываюсь. Досталось-то ей неплохо. Кровь на лице точно была, да и хромала она как-то не хорошо…
Достаю смартфон.
— Валерьич, доброго, — отрывисто приветствую собеседника. — Извини, дорогой, что поздно так…
— Никаких проблем Демид Александрович. Добрый вечер.
— Можешь подъехать ко мне сейчас? Машину пришлю.
Краем глаза отслеживаю реакцию Лехи. Моя небольшая прививочка действует безотказно — парень просто превратился в статую. Прилежно смотрит вперед, обе руки на рулевом колесе.
— Что-то серьезное?
Я прекрасно понимаю, что скрывается за тактичным вопросом — Валерьич хочет знать насколько серьезный случай. То, что ситуация не рядовая, ему понятно и так. Стал бы я звонить просто так вечером.
У меня самого вообще никогда ничего не болит.
Разве что иногда мышцы после усиленных тренировок. От переизбытка молочной кислоты.
— Ничего такого, — успокаиваю его я. — У меня девочка ногу подвернула — хочу убедиться, что ничего серьезного.
— Я готов, — тут же отзывается Валерьич.
Отличный он мужик. Никогда не подводил. И с вопросами лишними не лез.
— Спасибо, Валерьич. Алексей наберет, как возле тебя будет.
Кладу трубку.
— Привезешь врача. Потом свободен.
Алексей кивает, не отрывая глаз от дороги.
Я удовлетворенно прикрываю глаза.
Значит вечер… Девчонкой пусть врач занимается, а я у меня тренажерка и бассейн по плану. Потом попариться в сауне и спать.
Яркий свет фар встречного авто неприятно бьет в глаза.
Сворачиваем направо и проезжаем пропускной пункт на въезде в коттеджный поселок.
Бравый охранник бросает взгляд на мою машину и тут же нажимает кнопку открытия ворот.
Меня тут прекрасно знают. Как и мою машину.
Проезжаем вдоль рядов симпатичных домов. Небогатые люди тут не селятся. Все больше бизнесмены и другие крайне уважаемые люди.
Под колесами тихо шуршит гравий на моей подъездной дорожке.
Алексей нажимает кнопку на брелке и высокие кованные ворота медленно распахиваются нам навстречу.
Въезжаем.
Я окидываю территорию глазами — все в порядке. Я сразу замечаю, если что-то не так. Например, если кто-то из работников решил немножко проебаться за мой счет.
Такое уже давно не водится — у меня определенная репутация на этот счет, и каждый выполняет ровно ту работу и ровно столько, на сколько мы изначально договорились.
Участок готов к приходу весны.
Я вылезаю из машины и с наслаждением потягиваюсь. Ночной прохладный воздух приятно бодрит. За городом совсем другие запахи — к запаху влажной земли примешивается аромат жаренного на углях мяса. Кто-то из соседей решил открыть сезон.
Открываю дверцу авто и наклоняюсь за девчонкой.
Она лежит свернувшись клубочком. Все грязная, в мокрой одежде. Трясется, постукивает зубками и постанывает.
— Ничего-ничего, — стараясь вложить в свой суровый голос немного ласки говорю я, — скоро врач приедет. Поставит тебя на ноги.
Из-под полуприкрытых век поблескивают глаза, но вряд ли она что-то понимает.
Легко поднимаю ее на руки. Пушинка.
— Давай за врачом. Отвезешь, привезешь.
— Понял, босс. Я мигом.
Не ответив, я направляюсь со своей ношей к дому.
Девочка в моих руках напрягается и… вдруг перестает трястись и льнет ко мне. Доверительно прижимается к груди.
Удивленно замечаю, как мое сердце начинает биться немного быстрее.
Глава 9
Демид
Входим в дом. Ну как входим: я вхожу и вношу ее.
Она доверчиво прижимается ко мне. Инстинктивно что ли — видно, что в себя не пришла еще.
Загорается свет.
Полы уже слегка прогреты — люблю ощущение тепла. В этом плане умный дом — просто незаменимая штука. Для меня домашний микроклимат — важная составляющая комфорта, и эта умная штуковина прекрасно справляется с поддержанием нужного порядка.
Скидываю обувь. По ступням тут же разливается приятное тепло.
Одежда девушка вся промокла насквозь. Неудивительно, что ее трясет — на улице совсем не лето.
Вспоминаю нашу встречу. Сидим с Лехой в машине и тут подбегают эти клоуны и выволакивают из-под моей машины девушку. Помню, там лужа была огроменная.
Значит в ней ты и лежала?
Смотрю на нее сверху вниз. Лицо кажется знакомым. Чем-то едва уловимым. Не могу вспомнить.
Может проще будет когда умоется.
Не могу не улыбнуться.
А поступок ее заслуживает уважения — билась она отважно и до конца. Использовала любую возможность. Боец.
Крупная дрожь сотрясает ее тело, и я прижимаю ее крепче.
Сердечко у нее колотится, как бешенное. Вот-вот выпрыгнет!
Мои объятия успокаивают ее, но ненадолго. Только успеваю войти в кухню-гостиную, как ее вновь начинает трясти.
Может ей коньячку маленько? Это ж вроде согревает.
Осторожно опускаю ее на диван и накрываю пушистым пледом. По дороге к бару убавляю на панели яркость освещения — комната погружается в таинственный полумрак.
Достаю едва початую бутылку Хенесси. Янтарная жидкость льется в бокал как расплавленное червонное золото.
Тут же поднимается насыщенный коньячный аромат.
Сам делаю первый глоток. Коньяк сначала обжигает, и тут же обволакивает выразительным вкусом. Смакую напиток. Делаю еще один глоток.
Неплохой коньяк. Неплохой.
Возвращаюсь к девушке.
Скукожилась бедняжка, просто скрючилась под пледом. Укрытая, она кажется еще меньше.
Приподнимаю ее голову. Дрожит вроде меньше, но кому и когда повредил глоток хорошего коньяка?
Веки чуть приоткрываются. В глазах — проблеск мысли. Неужели пришла в себя?
Это усилие отбирает у нее большую часть сил, и она вновь закрывает глаза. Посиневшие бледные веки пронизывает тоненькая венка. Ее лицо словно выточено из мрамора.
Только в потеках грязи и крови… Умыть ее надо бы, но пусть сначала Валерьич посмотрит и даст добро. А то мало ли — что-то у нее там сломано…
Ее голова покоится на моей ладони. Чуть запрокидываю ее и осторожненько вливаю немного коньяка.
Девушка жадно делает один глоток, тут же второй и видимо собирается сделать и третий, как вдруг давится и кашляет.
Глаза резко открываются. В них безумие и ужас.
— Тш-ш-ш-ш, — успокаиваю ее я. — Это коньяк. Сейчас тебе станет легче.
Она фокусирует взгляд на моем лице. Смотрит полсекунды, а потом кивает закрыв глаза.
И снова проваливается в сон. Или забытье. Не знаю, что там у нее.
Переодеваюсь пока дожидаюсь Валерьича. Леха мигом его домчит, но подождать все равно придется.
Коньяк явно идет девчонке на пользу — клацать зубами перестает, а это уже хорошо.
Успеваю немного разгрести рабочую почту, как телефонный звонок отвлекает меня.
Через минуту в дом входит Валерьич. В руках у него аккуратный чемоданчик, и он сам весь такой аккуратненький: невысокого роста, одет чистенько, хитро поблескивают стекла круглых очков.
Тепло приветствую его. Этот парень меня ни разу не подводил. Он, можно сказать, свой.
— Что случилось Демид Александрович? Где пострадавшая?
Киваю в сторону дивана.
Без лишних предисловий Валерьич приступает к осмотру.
— Можно попросить дать больше света.