― Привет, Агата, можно присесть рядом?
Я нахмурилась и пододвинулась к окну. Девушка присела рядом, и я скосила на нее взгляд; лицо показалось мне знакомым, но у меня такая ужасная память на лица, что, если года два не буду видеть харю Лолиты, наверное и ее позабуду.
― Это же я, Оля, ― закатила она глаза, ― сестра Кости.
Ааааа… ― тут мое лицо приняло дурацкое выражение как в том меме, где у парня открытый рот.
― Ага, ясно.
Сестра Костички, значит, Лолитиного. Так-с, и по всей видимости она видела, как меня минуту назад едва не прикончила орава фанаток. Оля улыбнулась, будто прочла мои мысли, а затем вдруг сказала:
― А знаешь, Линден красавчик.
Я зыркнула на нее так резко, что чуть глаза не закатились. Оля рассмеялась, и я с облегчением вздохнула.
― Да расслабься ты, я не фанатка Линдена. ― Я нервно рассмеялась: «Конечно нет, Оль, ты ж не тю-тю совсем уже!». Но тут она отвернулась к окну и сказала, заставив слова застрять у меня в горле: ― Эх, мне больше нравится Давид.
Мама дорогая, еще одна…
Остаток пути я выслушивала лекцию о привычках Давида, барабанщика группы «Crown of Thorns».
Глава 4
Домой я добралась уже в сумерках. Рассекая серые тени на улице решительным шагом, я завернула к дому и буквально вломилась в дом. Стянув кроссовки с ног и носки, я сунула ноги в тапки и побежала в ванную комнату. Дверь оказалась заперта.
― Эй! ― оранул Ник, когда я раздраженно дернула ее в первый раз. ― Не ломись, если не хочешь увидеть меня без штанов!
― Фу! ― крикнула я в ответ. ― Давай скорее, у меня нога мокрая.
― Не хочу даже спрашивать, ― буркнул он, а затем дверь открылась, и я увидела у него в руке маникюрные ножнички. Мои собственные, из моей косметички. Я свела брови.
― Надеюсь ты не педикюр здесь делал моими ножницами? ― спросила я с нажимом.
Ник изогнул бровь точно так же как я.
― Нет. А ты ничего не замечаешь? ― он провел ладонью сперва вдоль своего лица и ниже. Я проследила за движением взглядом. Ники был младше меня на два года и как раз оканчивал одиннадцатый класс. Он был высоким, гораздо выше меня, и стройным. Это странно, скажете вы, что я завидую фигуре брата, но это так. Вот бы и мне избавиться от нескольких килограммов. Тогда моя жизнь стала бы гораздо легче и веселее.
― Ну так? ― спросил Ник раздраженно.
― Ты волосы выкрасил в черный?
― Не тупи, ― буркнул он, а затем выразительно провел ладонью по подбородку. Я подскочила.
― Ты моими ножницами бороду свою стриг?! Фу! Пошел вон! ― я оттолкнула его с дороги и прыгнула в ванную, захлопнув у младшего брата перед носом дверь. От его дьявольского хохота она меня не спасла. ― Не бери мои вещи! Я же твои не беру!
― Не веди себя как девчонка, ― услышала я приглушенный совет, а затем хлопок двери ― он вошел в дом.
Через пять минут я уже сидела за столом, а мама и бабушка кружили вокруг меня: «Вот пирожное», «А хочешь бутерброд?», «Добавки дать?».
― Да блин! ― возмутилась я. ― Может хватит? Вот где эти пирожные у меня сидят! ― воскликнула я, и похлопала по животу. ― Все, никаких больше пирожных! Я скоро даже в джинсы свои не влезу! А скоро тепло, лето, секс-наркотики-рок-н-ролл!
― Пошути мне еще, ― буркнула мама, но все-таки убрала тарелку с красивыми, сладкими, пахнущими как самое заветное желание, пирожными. Я сглотнула, но решительно доела суп без хлеба и встала из-за стола, рассыпавшись в благодарностях.
― Так, ― мама скрестила руки на груди. ― Ты что, влюбилась?
― Кто? Я? Когда? В кого? ― вытаращилась я.
― Хм… ― пробормотала мама. ― А чего тогда худеть собралась?
― Э-э… ― я притворилась, что задумалась. ― Мам, ты забыла, что я едва влезаю в джинсы?
― Купишь новые.
― Ха-ха. Куплю, да. Мне еще придется Лоле деньги за концерт отдавать.
― Какой еще концерт? ― мама изумленно изогнула брови. ― Погоди-погоди, ― остановила она меня, когда я попыталась пройти мимо по направлению к своей комнате. ― Вот с этого места поподробнее. Ты ведь знаешь, я против этих развлечений. Знаешь, что творится на этих концертах? Наркомания, проституция, насилие…