Санитарная машина неслась по просёлочной дороге, мимо полей с сухостоем и брошенными ржавыми комбайнами, мимо вытоптанных дочерна пастбищ с тощими коровами, мимо заводов и фабрик и районной управы, двух школ и дома культуры, закрытого на ремонт последние пятнадцать лет. Мотор дребезжал и кашлял, колёса поминутно проваливались в колдобины, взметая брызги грязной дождевой воды и расшвыривая повсюду палую листву.
А Володя — знай себе – беспамятствовал, покачиваясь на жестких носилках. Так его спящего и внесли в приёмный покой центральной больницы N-ского района.
Больница та была построена во времена незапамятные, для нужд, ныне неизвестных, и представляла собой серое пятиэтажное здание с двумя небольшими пристройками сзади. Когда-то у неё были прекрасно оштукатуренные стены и изящная лепнина. Когда-то паркетные полы в её коридорах блестели, как янтарь на солнце, а стены - дарили умиротворение своим приятным зеленоватым оттенком. Когда-то сюда доставили самое лучшее из имеющегося оборудования, и новые полосатые пижамы, и даже провели телефонную связь, в то время как мостовые и тротуары по всему городу были ещё деревянными. Когда-то, под вой медных труб и дружные аплодисменты, городской глава разрезал на дверях этого здания алую ленточку, и внутрь тонкой струйкой просочилась вереница прибывших по распределению молодых специалистов, решительных, волевых и всемогущих в своей области.
Когда-то, это был один из самых лучших медицинских центров всего округа. Всё это осталось в прошлом. Шли годы. Город рос и процветал, сменив деревянный настил на полноценный асфальт, а телеги – на автомобили. Улицы стали длинными, а деревья – большими. Появились новые школы, больницы, заводы, и целые города в непосредственной близости. На посту городского главы сменилось где-то с десяток человек, последний из которых обзавёлся многочисленной свитой помощников в массе подведомственных структур.
В общем, прогресс неумолимо шагал вперёд, и некоторое время больница вполне соответствовала его требованиям, но вскоре блеск её потускнел, лепнина отвалилась, краска облупилась, паркетный лак облез и вытерся, пришло в негодность передовое оборудование и устарели методы лечения. Вылиняли, но никуда не делись полосатые пижамы, больше походившие теперь на арестантские робы. Ныне больница стала лишь бледным подобием того оплота медицины, коей являлась в прошлом.
Пятый этаж этой богадельни был завален списанной мебелью и прочим хламом, в палатах томились списанные люди — по большей части сумасшедшие и неизлечимо больные, а по мрачным коридорам, еле переставляя ноги, тихонько прогуливались «ходячие». Крыша больницы — а кое-кто утверждал, что и у её начальства – безнадёжно протекала, в оконных щелях завывали ветры, а больные здесь чаще умирали, чем исцелялись. Город уже давно перерос её.
Такое жуткое преображение часто имеет место быть, когда маленький городок связывается с остальным миром только посредством телефонной связи, годами не функционирующей. И когда этот городок заложен в самой глуши огромной страны не сколько для того, чтобы здесь жили и процветали граждане, сколько для галочки в графе «Количество городов, построенных в нежилой глуши за отчётный период». Жители же города, однако, не жаловались, легко и быстро найдя, чем себя занять в той самой глуши.
Заводы работали, поля до некоторых пор возделывались, школы и детские сады худо-бедно воспитывали подрастающее поколение, а больница, так и оставшаяся лучшим из имеющихся медицинских центров в округе, хоть и плелась в самом хвосте прогресса, но функцию свою выполняла сносно. Для сельской-то местности.
1.2
А что за люди здесь работали!
Персонал больницы в большинстве своём был столь же стар, сколь и она сама. Заведовал ею видавший виды главный врач, известный как Аркадий Карлович, выполняющий функцию директора и маленького тирана по совместительству. Его врачебная лицензия давно пришла в негодность, о чём запамятовал и он сам и его непосредственное начальство. Впрочем, это не мешало Аркадию Карловичу продолжать врачебную деятельность, леча болезни допотопными средствами и оборудованием, изготовленным в самом расцвете СССР.