Смешно.
Осталось только начать препираться по этому поводу. Она достала зажигалку и все-таки закурила. Глянула на него. И, продолжая посмеиваться, начала новый виток убалтывания:
— Мне для отчета нужен материал, понимаешь? Я тебе больше скажу. Отчет — это вторая глава моего диплома. Ты хочешь, чтобы я пошла Пирогову жаловаться? Ты же знаешь, что он тебе устроит. И не потому что так уж за меня переживает, а потому что ты у него Ингу увел. Или как там ее…
— Иди жалуйся, — он чуть пожал плечами и, немного помолчав, продолжил: — Оля, нечего тебе делать на пожарах. Мне некогда будет тобой заниматься. Да и никому не будет. Но отвлекаться будут все!
— Я же обещала никуда не лезть.
— Твою ж мать, — устало выдохнул Дэн. — Ты правда, что ли, безмозглая? Невозможно быть в стороне. Те, кто в стороне, здесь не задерживаются.
— А как мне попасть в профессию, если не пускают? — пыхнула Надёжкина.
— С профессией можешь делать, что угодно. Но на пожары — не пущу.
— Тебе не плевать?!
— Нет.
Оля сглотнула. Все расставлено по местам.
Конечно же, она не пойдет к Пирогову. Нажаловаться полкану — подписать Басаргину смертный приговор. Как же, ослушался начальство!
Но Дэн ведь прав в самом основании своих упреков. Ему не все равно, и он задержался. А она — кто такая? Чего ее слушать?
— Пожалуйста, — совсем поникшим голосом попросила Оля. — Я никому не буду мешать. Я тебе слово даю. И без твоего разрешения ничего не сделаю. Только то, что ты поручишь.
— Нет! — отрезал Басаргин, вышел из курилки, прямиком направившись обратно в морг, и завалился на кровать.
Но поспать не удавалось, и даже тишина не способствовала. Вместо сновидений перед глазами мельтешила Олька, с сосредоточенным выражением лица преодолевающая стометровку.
«Сколько?» Если бы он смотрел на секундомер, может, и знал бы сколько. Но смотреть мог только на нее — посреди ярко освещенного зала, тонкую, почти воздушную, упрямо волокущую рукава.
А потом взвыла сирена. Дэн поймал себя на странном чувстве облегчения, что можно сорваться с кровати и занять голову действительно важным.
Но и тут облом.
Запрыгивая в кабину, он скорее понял, чем действительно увидел. В машине, рядом с напряженным, будто вот-вот взорвется, Каланчой притаилась Оля. Денис резко обернулся.
— Надёжкина — остаешься! — рявкнул он.
— Еду! — упрямо мотнула она головой, глядя на него из-под челки, упакованная в боёвку и раскрасневшаяся.
Басаргин выругался и шарахнул дверцей машины.
— Юра, поехали!
Огонь, охвативший всю западную сторону высотки, бушующий, кажется, от первого до последнего этажа, в темноте ночи был заметен за несколько кварталов от адреса, к которому они гнали, включив сигнальные маячки.
— Никуда не суйся, Надёжкина! — выпалил Дэн, выскакивая из машины, и проговорил в рацию: — Прибыли, здание тринадцатиэтажное, газифицированное, жилое…
Денис рванул к штабу тушения, к РТП[3]. Это Оля понимала из теории — они были здесь неизвестно какой по счету бригадой. Значит, как минимум, разведка уже произведена и приступили непосредственно к спасению. Только на въезде во двор Надёжкина насчитала еще пять машин.
Среди всеобщего мельтешения из ПСА вываливали остальные ребята. Леха с Каланчей уже схватили рукава и инструмент. Остальные ждали распоряжений. Басаргин вернулся через несколько минут и, жестом указав на подъезд, вытащил самоспасатели, после чего бригада ломанулась в здание. Оля поймала один-единственный предостерегающий взгляд. Но в нем было больше беспокойства, чем угрозы. Даже не приказ — почти что просьба, понятная без слов. Или это ей так показалась. И потому единственное, что она могла, это просто кивнуть ему и вжаться в корпус машины всем своим длинным телом, дескать, тут я, никуда больше.
А потом она его потеряла. Среди голов людей — в касках и без. Как ни всматривалась в толпу, уже не видела, даже не понимая, вошел он в подъезд или нет. Под зданием набралось несколько десятков человек, увлекаемых прочь, подальше, во временный штаб размещения пострадавших. В этом отношении она тоже понимала, что происходит. Эвакуируют тех, кто проживали в зоне риска. Не понимала только, вывели ли остальных, кто находились непосредственно на пожаре или в задымленных квартирах.
Должны были.
Наверное, да.
Она теряла нить событий, видя только бегущих мужчин и женщин под нависающим пылающим зданием, объятым дымом, и не ведала, как потом, годы спустя, сможет разбираться во всем этом, понимая лишь, что вжимается в дверцу машины все теснее.