- Ну, если бы я точно знал, что Вы мне ответите на единственный мой вопрос, то приехал бы, - Малович сунул руку в карман пиджака. Достал блокнот и ручку. Блокнот шестикопеечный, ручка старая, которую он грыз за колпачок когда думал. - А так, чего бы мне ехать? Я про Вас и так всё знаю. Больше, чем про папу с мамой. А на первый вопрос чего отвечать? Нечего. Под козырёк - и побежал приказ выполнять. А Вы-то что думаете лично? Почему раз двести за год пишут и сюжеты снимают торжественные всегда только про вас именно? Вон, комбайнер уехал. Прибылов, да? Так он же тоже передовик. Всех обгоняет в области. Я знаю. Но про него за три года последних две заметки в областной газете. И всё. Про вас десятки крупных статей и сотни мелких во всех газетах СССР. Вот как так?
- Не знаю, - честно сказал Петелин и закурил. Задумался на минуту. - Хрен поймёшь. Выработка у меня реально побольше, чем у всех наших шоферов-сельхозников в республике. Платят замечательно. Выступать зовут на всякие сборища. Героя труда дали. Получается - да. Лучше всех работаю, чёрт возьми. Без приписок и натяжек. Сам проверяю бумажки.
- Ну, тогда считайте, что я сам приехал, не по команде главного. Ответьте на мой личный вопрос.
- А ты сколько лет в газете работаешь? - не думая, спросил Володя.
- Два года будет осенью, - Малович совсем не смутился. Мог бы и приврать. Но, видно было, сказал как есть.
- Хорошо, давай свой вопрос. Только не пиши ничего пока, - Петелин откинулся на спинку сиденья. Ждал или каверзы какой, или ехидства. Некоторым нравилось такое спросить, что сроду не опубликуют, но такому корреспонденту казалось, что он очень смелый и бесстрашный.
- Да простой вопрос. Стоит он ровно грош. Ломаный, - Лёха сунул блокнот обратно в карман пиджака. - Вот почему Вы работаете лучше всех в республике?
Петелин выдохнул. Не было подкола.
- Да откуда же я знаю-то? - почти крикнул он и закурил ещё одну. - Не ползаю лениво, лишь бы день прошел, не простаиваю никогда. Быстро всё делаю, точно, сутки работаю подряд, сплю за рулём минут двадцать, просто так за день не отдыхаю, цветочки не нюхаю, ем на ходу с правого сиденья. Жена туесок даёт. Раза три за сутки в поле бегаю. Сортиров нам тут сроду не ставят. Но это минут пятнадцать, если все три раза сложить. Ну, и всё.
- Вот я и хочу узнать, почему это именно Вам удаётся, а другим - никак? - тихо сказал корреспондент. - Я ваших мужиков видел. Здоровые лбы. Помоложе Вас. Руки-ноги, головы такие же. Тоже сутками из-за баранки не вылезают. Некоторые от перенапряга в обморок валятся прямо в кабине. Это мне ваш агроном рассказал в конторе недавно. Хорошо - деревья далеко, врезаться не во что. И поле ровное - не перевернёшься. Выкладываются, короче, по полной. Из последних сил, из кожи лезут, чтобы хоть приблизиться к показателям Петелина. А вот хрен. Вы всегда впереди. Вот я и спрашиваю - почему? А?
- Алексей, честно - не знаю, - Петелин потер с силой щёки. Разволновался. -
Чего ж я, сука, сам-то про это не думал никогда? Да и не спрашивал меня никто. Ну, я сказал уже - не ленюсь.
- Так и остальные не ленятся. Деньги всем нужны, - вставил Малович.
- Не простаиваю, комбайнеров подгоняю, на посевной шугаю операторов на сеялках, чтобы шустрее шевелились. Многие обижаются, - Владимир Иванович посмотрел на корреспондента в упор, уже раздраженно. - Ну, не знаю, что ещё? А тебе вот именно это очень надо знать?
- И ничего другого. Остальное всё про вас уже написали, - корреспондент попросил у Петелина папиросу, закурил и молча смотрел в боковое окно, мимо которого бегали почти желтые суслики и летали толстые, отъевшиеся вороны.
Владимир Иванович вспомнил Витьку Пряхина, Гришу Никитенко, Толю Маринича. И удивился тому, что кроме собственного дня рождения ни разу не видел их без машины. Отличные они водилы. Но чаще всего он встречал их не на ходу. То они посреди поля торчали головой вниз в моторе, то под машиной их ноги мелькали. Генка Токарев неделю в уборочную гараж совсем не покидал. Ему поршневую меняли. Второй раз за год. Нет, пашут все без роздыха. Ленивых нет. Не вспомнил Петелин. И тут он окончательно растерялся. Почему его догнать никто не может? На доске почёта народу много, а по результатам он на сто процентов всех обгоняет. И, вроде, само-собой это выходит. Настроение упало окончательно и тяжесть навалилась на душу, усталость. Давно не было их, родимых. С год, не меньше.