Город пленил его своей бесшабашностью. Портовые кабачки, сотни игорных притонов, тысячи гулящих девиц. Цыгане, мусульмане, язычники, протестанты, католики — всех хватало. И кажется, никто никому не мешал. Вот бы где развернуться инквизиции и альгвасилам со Святой Германдадой!.. Карточные шулеры, карманники и мошенники всех мастей грабили и дурили простофиль.
Андрес несколько дней бродил по причалам и тавернам, подыскивая судно, отправляющееся к Голландии. В Севилье можно было затеряться так, что ни королевские, ни инквизиторские сыщики не найдут — сменить имя, отпустить бородку; за соответствующую мзду лечить раны, полученные в пьяных драках.
Андрес прислушался к себе и решил, что не хочется ему подпольной жизни, не в его это характере. Манили университетские аудитории. Не доставало серьезных бесед со старшими коллегами. Уезжать — так уезжать. Он старался быть экономным, но деньги таяли быстрее, чем хотелось бы. А на попутных кораблях места матросов были заняты, да и каким он был бы матросом, еще не видя моря — несколько миль судоходного Гвадалквивира отделяли его от Севильи. Правда, Андрес надеялся на свою сноровку, на то, что сразу научится морскому ремеслу. Но тем, кто подбирал команды, достоинства кастильца не были известны.
Как-то вечерком сидел он в шумном кабачке под названием "Веселые медузы". Экономя, ел все ту же дешевую олью-подриду, хотя еда здесь подавалась на любой вкус. Христиан угощали вином, мясом, птицей, пирогами, какими-то подземными грибами — тартуфоллями, итальянскими трубочками из теста... Сыновья пророка ели лепешки, вяленую баранину, пряно пахнущую похлебку — чорбу, пили шербет, густой виноградный сок. Тюрбаны, фески, тюбетейки, береты и шляпы выдавали приверженность своих владельцев определенным занятиям и религии.
Так вот, потягивая дешевое винцо, Андрес услышал сетования старого боцмана на то, что лев, которого предстоит доставить в Лондон для зоопарка Елизаветы Тюдор, что-то чахнет. А заказ этот выгодный: привезет зверя в целости и сохранности — отхватит хороший куш, а погубит — путь в Венецию будет закрыт. Но — вот несчастье! — лев дурной хандрит, от мяса свежего отказывается, того гляди — подохнет царь зверей... Андрес раздумывал недолго. Наскреб по сусекам души немного нахальства и обратился к боцману:
— Простите, ваша милость, коли лезу не в свое дело. Но, кажется, вам повезло. Я не раз лечил хищников, могу осмотреть и вашего. За осмотр денег не возьму. А если потребуется лечить, рассчитаемся потом.
— Да? — обрадовался боцман. — Прекрасно. Господь меня не оставляет. Пойдемте же немедленно, уважаемый сеньор. Каравелла недалеко, лев там, на борту.
— Только захватим инструменты. Это рядом. На постоялом дворе. — Ящичек с медицинскими принадлежностями, как самое дорогое, он оставил на хранение хозяину гостиницы.
Пока дошли до причала, совсем стемнело. Непонятно как боцман вообще отыскал свое судно. Темное и без огней покачивалось оно на волнах Гвадалквивира.
— Эй-е-у! — окликнули вахтенного, и через борт перекинулся трап.
К клетке пробирались почти на ощупь, ориентируясь по резкому запаху.
Андрес взглянул на безлунное небо:
— Нужен свет. Побольше.
Боцман вздохнул:
— Да понимаю... Ну ладно, сейчас... — и приказал зажечь факелы. Лев шарахнулся от огня. Собственно, это и не лев был, а так... подросток. Еще без гривы. И с видом довольно жалким, что обрадовало Андреса — он всю дорогу придумывал, как ему справиться со зверем и сколько помощников понадобится — сеть накинуть, лапы связать... Не пригодилось. Львенок скалил зубы, пытался рычать, но, видно, чувствовал, что с добром к нему, дал осмотреть себя. И заскулил, когда Андрес тронул заднюю лапу.
— Ну, потерпи, милый, потерпи, — приговаривал лекарь, а ловкие пальцы уже нащупали припухлость. То ли от укуса насекомого нарыв образовался, то ли в царапинку грязь попала... Раз — и лезвие вспороло кожу, два — на очищенную ранку легла повязка с мазью, вытягивающей гной.
— Вот и полегчало, да, звереныш? — потрепал львенка за ушами Андрес, а боцману сказал: — Завтра надо сменить повязку. Но у меня кончилась мазь и худо с деньгами. Или отправьте своих людей к аптекарю...
— Нет уж, вы лучше сами. Вижу, что вы человек умелый и надежный. Но вот беда — оставаться дольше в Севилье не можем. Надо отчаливать. Кто же долечит зверюгу?
— Я слышал, каравелла плывет в Лондон?
— Да.
— А мне нужно в Голландию. Если капитан не будет против, принимайте в свою команду. Я врач, но при необходимости могу делать все, что нужно.