Со временем он узнал, какие несчастья принесла католическая церковь большинству матросов — во времена, когда они были, не морскими разбойниками, а мирными землепашцами, ремесленниками и купцами. "Око за око, зуб за зуб". Андрес не оправдывал их, но, кажется, понимал. Сам прошел через жерло инквизиции. Другое дело, что он не мог поддаться слепой ярости, редко испытывал ненависть. Потому что знал: под любым одеянием — сутаной ли, мантией или рубищем скрывается тело, неповторимое, хрупкое загадочное, в котором от устройства костей, мышц, мозга, от их связей зависели, сила, характер, душа...
Корабль плыл к Алжиру. Андрес, в отличие от остальных пленников, получил свободу передвижения. Хотя первое время сумрачной тенью следовал за ним Курбан. Потом отвязался, предупредив, чтобы в трюм нос не совал — там, мол, сидит главный пленник. Но на вопрос "Кто же?" он промолчал многозначительно.
Андрес утром и вечером делал перевязки, осматривал раненых, украдкой помогая и пленным. А впрочем, ему не препятствовали: здоровые рабы стоят дороже. Что будет с ним самим он не знал. Искандер-Али о своих планах в отношении лекаря помалкивал... Может, думает так и оставить врачом в составе команды, а может, надеется продать, получив солидный куш за ученого раба. Пока, во всяком случае, кормили его наравне с командой, давая остальным заплесневевшие сухарики, вяленую рыбу и воду, сдобренную капелькой оливкового масла. И не помрешь, и сыт не будешь. А Андресу перепал даже кусочек свежатинкн — в один прекрасный день пустили на убой козу, предназначенную бедному львенку с "Ла пас". В тот день Андрес помог хорошенькой Амелии, и она самолично проследила, чтобы лекаря не обошли обедом. А было так.
Утром почувствовала она, едва проснувшись, что не может шевельнуть головой. Каждое движение причиняло мучительную боль — от затылка и по позвоночнику. Искандер-Али всполошился. Он и не подозревал, что чужая боль может так его тревожить. Хотя, чужая ли?.. Он готов был перетерпеть и что-нибудь похуже, но только б Амелия не смотрела несчастными глазами, тихо постанывая. И арраис, естественно, вспомнил об Андресе:
— Позвать сюда этого дипломированного лекаря.
— Что случилось? — Андрес уже спешил с коробом, который успел оборудовать по своему вкусу: каждому инструменту — удобную ячейку.
— Ладно, раны перевязывать ты умеешь... А если посерьезнее? — Заметив, что кое-кто из команды прислушивается, ухмыляясь — он знал: привязанность к Амелии раздражает корсаров — арраис принял беспечный вид и, поигрывая клинком, добавил: — Шучу. Чепуха, а не болезнь. Но глянь на всякий случай.
"Знаем мы этих фавориток власть имущих, — подумал Андрес, — лучше б сам Искандер-Али захворал или любой корсар". Но деваться некуда — стал спрашивать юную женщину, что и как беспокоит.
— Все понятно. И правда — ничего серьезного. Прохватило ветерком, — осматривая, он едва касался Амелии под бдительным взглядом арраиса. — Я принесу согревающую мазь. Надо будет втереть, сделать массаж. День, другой — и все как рукой снимет.
Андрес достал нужную баночку. В воздухе разлился терпкий запах. Лекарь отодвинул с шеи Амелии густые кудрявые волосы и показал арраису, что следует делать.
— Не буду вам мешать, — сказал он и вышел из каюты.
Но минуты не прошло, как раздался женский вопль, а за ним чертыханья капитана. Снова был призван врач. Слезы ручейками текли по бледным щечкам.
— Давай-ка сам попробуй. — Вид Искандер-=Али был растерянным, а потому забавным, с перекинутой через плечо женской шелковой рубашкой. Он отодвинул покрывало, обнажив шею и часть спины своей возлюбленной ровно на столько, сколько считал допустимым — даже для такого неординарного случая. Теплые пальцы Андреса мягко и властно нажали на позвоночник. Амелия молчала, терпела. Вдруг Андрес резко ребром ладони ударил по основанию шеи. И не успев отнять руки, получил пинок, не удержался на ногах, отлетел в угол каюты. Арраис грозной горой навис над ним.
— Вы чего? Я все делаю правильно. Так надо! Так быстрее пройдет. Спросите сами. Ей, должно быть, уже полегчало!
— Угу, угу, — бормотала Амелия, шевеля головой, — правда, меньше болит.
— Ладно, — сконфузился Искандер-Али. Он не узнавал сам себя.
— Я продолжу? Или хватит? — Андрес поднялся, потирая ушибленную ногу.
— Продолжай.
— Арраис! — позвали из-за двери.
— Что случилось? — спросил Искандер-Али, выглядывая наружу. Хорошо, хоть рубашку Амелии успел сбросить на кровать.