— Жить буду, но отдохнуть и поесть было бы неплохо.
— Хогг, лошади — это не ко мне. Я их и так боюсь, а тут ещё перепуганные. Я еду поищу.
— Ага.
Встаю и выглядываю за дверь. Так не хочется выходить под дождь. Не сказать, что я высох, но хоть согрелся. Брр! Шагаю наружу, а мимо меня рысью пробегает варвар.
— Меч возьми! Я мог кого-то пропустить!
Скорее всего, я выронил его, когда получил удар под дых. Это должно быть рядом с дыркой в стене. Оружие мне удаётся найти там, где я и предполагал. Запихиваю его в ножны и иду дальше.
От деревни остался ровно один дом. Все прочие лежат в руинах. Ну да, а чего я хотел от чудовища, которое без навыков сносит троллю голову голыми руками. Со способностями он разнёс бревенчатые избы как домики из спичек.
Мы с варваром, который мигом переловил и привязал лошадей, битый час прошатались по руинам. Результат нулевой. Я насчитал два десятка трупов, из них три детских… Оценка моя способности мёртвых существ почему-то не показывает. Не знаю, были ли эти дети упырями, но вряд ли варвар в ярости проводил экспертизу, даже самую поверхностную. А я уж было начал считать его добряком, который нацепил маску твердолобого барана.
Запасы еды в поселении отсутствуют, если не брать в расчёт мешочек крупы от силы полкило весом, который я нашёл на полке, когда пытался привести в чувства Тавека. Зато наличие странных приспособлений для разделки туш и осколков глиняных сосудов, содержавших нечто красное, подтверждают гипотезу о вампирах-людоедах.
Варвар забивает кобылу и закладывает дырку в нашем временном жилище куском стены другого дома. Не сказать, что совсем не дует, но куда лучше, чем на улице. Я затворяю ставни и, пока он шаманит над будущим ужином, принимаюсь таскать дрова или просто куски дерева, которые оказались под завалами и не сильно промокли.
К ночи будим и кормим Мари. Кажется, впервые в жизни я заступаю в караул. Как ни странно, но Хогг сообщает, что даже ему нужно хоть немного отдохнуть, а первая стража легче второй.
Все ложатся, а мне бдеть. Не спать. Неплохо бы отплатить Илвирин за доброту. Вчера она гладила меня по голове и говорила, что всё будет хорошо. Сегодня — моя очередь. Натыкаюсь на волчий взгляд улёгшейся принцессы. Вот только этого мне не хватало. Я понимаю, когда злятся и ненавидят дети. Тавек жил в племени из едва ли трёх десятков человек. Нельзя сказать, что я одобряю его сомнения, но я понимаю, почему он не хотел лечить Ге. Всю жизнь гоблины были для него врагами, и он не может в считанные дни избавиться от этой установки. Но Илвирин — взрослая же женщина. На вид ей не больше двадцати, но если в ней течёт кровь эльфов — она должна быть намного старше этого возраста. А если ей за сотню? Да уж, домогаться до вековой старушки мероприятие весьма сомнительное. Но я ж не домогался, я волновался!
В кои-то веки я могу спокойно подумать глупые мысли, ни на что не отвлекаясь. Так, стоп! Я вообще-то на страже, я бдеть должен, а не это вот всё.
Илвирин, нет, ну правда! Взрослая ведь, какого дьявола она дуется? Как она вообще могла обо мне так подумать? Нет, от секса с эльфийкой я не откажусь, если совсем уж честно — я очень даже за. Но только если она сама согласится, в трезвом уме и твёрдой памяти! Никогда не понимал насильников. Это ж насколько надо самого себя не уважать, чтобы трахать того, кто против? И она подумала, что я такой? Не прощу!
С этой мыслью глаза закрываются, и я неприятно бьюсь затылком о стену. Чуть не уснул! Нет, я на страже! Я часовой! Кусаю себя за большой палец побольнее. Прислушиваюсь. Снова думаю глупые мысли, и так раз тридцать. Почему в интерфейс информации обо мне не встроили часов? Когда уже можно будить Хогга?
Мне кажется, прошли сутки, но на самом деле до рассвета ещё далеко. Надеюсь, несколько часов покоя своему сменщику я обеспечил. Встаю, чтобы толкнуть Хогга, но он открывает глаза, стоит мне лишь шагнуть в его сторону.
— Ты хоть спал?
Будет плохо, если наша главная боевая единица свалится от недосыпа.
— Спал. Спал. Дрыхни, я посторожу.
Он плавно и быстро уступает мне лавку и идёт подкинуть дрова в очаг.
***
Утро встречает меня звуками вялого спора. Вечно бодрый и задиристый голосок Гекаты угадывается с большим трудом, а Хогг, похоже, и вовсе сюсюкает. Что, блин, происходит? Прислушиваюсь, не открывая глаз. Плохо, как я и боялся, гоблинка не может ходить. Хогг предлагает отнести её на улицу, Геката отнекивается. Варвар угрожает ей тем, что если она будет гадить внутри, то так и останется лежать в своём дерьме.
Я поспешно встаю и палочкой издалека толкаю в плечо спящую принцессу.
Изумрудные глаза распахиваются быстро и смотрят на меня с подозрением. Я машу палочкой перед лицом принцессы. Мол, вообще руками тебя не трогаю. Когда её взгляд перестаёт меня испепелять, я указываю на спорящих: