— Илвирин. Помоги Гекате, ну… ты же девочка.
Принцесса вроде бы и закатывает глаза, но начинает подниматься. А я решаю на всякий случай добавить:
— Илвирин, если это сделаю я — на меня будут дуться уже две девушки, мне и тебя во так хватает!
По причине того, что Геката ни разу не назвала Хогга куском тролльего дерьма, он объявляет суточный привал. Непорядок, мол, явно болеет сильно. Я счастлив уже от того, что она вообще в сознание пришла.
После завтрака я аккуратно спрашиваю у гоблинки о её ногах. Геката подтверждает мои худшие опасения — она их не чувствует.
Принцесса обзывает нас кончеными идиотами, идёт шарить по сундукам. О том, что раненую гоблинку надо бы перевязать, почему-то никто не подумал. Виновато понурившийся варвар — это, конечно, зрелище. Я наверняка выгляжу так же. Но внутри я всё равно ликую: все живы! С остальным как-нибудь разберёмся. Перебитый позвоночник, конечно, проблема, но я тут уже руки-ноги приделывал, найдётся способ и это починить.
За день Хогг успевает хорошенько отоспаться и навялить целую гору мяса из забитой лошади. На вопрос Илвирин, куда нам столько — он сказал, что сожрёт всё сам, если надо. А так — не пропадать же добру.
В дорогу отправляемся следующим утром. Хогг устанавливает на лошадь конструкцию из двух перекинутых по бокам корзин. В одну засовывает Гекату, в другую Мари. На мои сомнения в том, что не стоит их нос к носу оставлять, отвечает, что одна маленькая, а вторая не ходячая. Авось не подерутся, а для равновесия и присмотра очень даже хорошо устроить их на одной лошади. Случись беда — держать двух лошадей с ценным грузом куда сложнее.
Целый день мы пробираемся по раскисшей после дождя степи или лесостепи, не знаю, как у географов правильно называется. Но тут и там в чистом поле встречаются рощи и перелески пару сот метров в диаметре. Тавек сильно беспокоится о том, как Мари отреагирует на гоблинку, в ответ я предлагаю ему поспорить с Хоггом. По косвенным признакам я сильно подозреваю, что родителей Мари скушали дальние родственники моей зеленокожей подруги. Поэтому идея принудительно посадить их нос к носу мне тоже не нравится. Но с рационализмом варвара хрен поспоришь. Что ни день, то новая стычка, нас мало, чтобы и драться, и присматривать за двумя недееспособными. Тот случай, когда яйца таки лучше сложить в одну корзину, если точнее, в две, но на одной лошади.
Вечером на привале я замечаю, как Мари приносит неходячей Гекате еду. Тавек выглядит весьма удивлённо. Я поспешно хватаю его за плечо и отвожу в сторону. Я объясняю, что девочке нужна подруга, пусть не её возраста, но хотя бы не взрослая. На самом деле я понятия не имею, что там нужно маленьким девочкам. Я просто хочу, чтобы мои спутники хотя бы не желали друг другу смерти.
Илвирин по-прежнему дуется. Ловлю на себе её косые взгляды, у меня от них в животе гусеницы вместо бабочек, верно, потому, что я ещё не до конца влюбился. На самом деле скорее всего это всё-таки последствия удара в живот.
Пытаясь уснуть, я мучаюсь вопросами о том, что было с Мари в плену, но расспрашивать её — боюсь.
На следующий день грязь пристаёт к копытам и ногам уже не такими большими комьями. Хочется уже нормально высохнуть и согреться. Хочется в душ. Душей здесь, конечно, нет, но должна ж хоть баня быть?
Хогг и Илвирин утверждают, что найти в окрестных деревнях целителя, который способен помочь Гекате, всё равно, что выловить кита в луже у крыльца. Но главное — они не сомневаются в наличии таковых вообще и в принципе. Впрочем, Тавек и на первом уровне творит чудеса не хуже Иисуса на мой скромный атеистический взгляд. Целители восьмидесятого должны восстанавливать человека из капли крови, если их врачебная сила возрастает в той же пропорции, что и у варвара. Хотя сравнивать с ним довольно глупо. Его навыки в большинстве своём, как и у Тавека, увеличивают эффект от обычного удара или броска во много раз. Один из базовых навыков Хогга множит атаку на сто двенадцать. А этот монстр сильнее обычного человека минимум вдесятеро без каких-либо сверхъестественных способностей. Итого — тысячекратное усиление? Я могу ударить с силой, эквивалентной килограммам ста, плюс-минус. Ни разу не мерял. Это он, выходит, херачит на сотню тонн?
Уже днём перед нами встаёт горная гряда. На самом деле она ещё очень далеко. К полудню становятся видны грандиозные купольные конструкции.
— Думаешь, мы можем просто взять и войти внутрь? — деловито спрашивает Хогг.