Так ничего и не придумав, я проваливаюсь в сумрачный и беспокойный сон.
Просыпаюсь с первым лучом солнца, вскакиваю и принимаюсь за сборы. Меч при мне, сумка с запасом еды, воды и половиной оставшихся у нас денег. Я готов. Окидываю взглядом товарищей. Геката манит меня к себе, и я подхожу.
— Держи, мне оно больше без надобности. Сейчас.
С этими словами она вручает кольцо, с помощью которого можно прятаться. Я благодарю её. Левая рука сама собой крепко прижимает гоблинку к груди, а правая привычно лохматит ей волосы.
— Возвращайся скорее! — аж в дрожь бросает. Слишком пафосно и нормально, что ли, звучат её слова.
— Конечно. Присматривай за ней.
Глажу по голове ещё и Мари, закрывая нас собой от взгляда Гекаты. Пальцем указываю ей сначала на свои глаза, а потом на лежащую гоблинку, пытаясь сделать так, чтобы она поняла, что за неходячей надо смотреть, а не за мной. Тот же палец прикладываю к губам и подмигиваю. Я не знаю что ей сказать. Она, видимо, тоже. Как только я убираю руку с её головы — девочка хватает мою ладонь. С минуту она смотрит на меня внимательно и пронзительно. Я улыбаюсь и осторожно освобождаюсь из цепких детских пальчиков.
Разворачиваюсь и натыкаюсь на распахнутые объятья Илвирин. Принцесса стискивает меня крепко-накрепко и в тот же миг отпускает.
— Я ж не на смертельную битву, — мне остаётся лишь смущённо бурчать. — Поболтаю с ИИ. Сходить туда-обратно — пара пустяков!
Поднимаю сжатый кулак. Мол, я вояка хоть куда. Ещё не хватало, чтобы Тавек с Хоггом мне платочками помахали, смахивая слёзы. К счастью, они дружно кивают и повторяют мой жест.
Так хорошо видимый храмовый комплекс приближается медленно и неохотно. Казалось бы, вот он, рукой подать, а нет. Только к полудню я добираюсь ко входу.
Каменные ворота кажутся просто вырубленными из той же горной гряды. Не исключено, что так оно и есть. Створки слегка приоткрыты, пока я к ним шёл — туда и обратно просочились едва ли два десятка человек. Я опасался, что тут будут тысячи страждущих паломников.
Внутри меня внимательно осматривают двое крепких мужчин средних лет. Как ни странно, при них нет оружия.
— Ты знаешь, куда пришёл? — суровый голос заставляет почувствовать себя подозреваемым на допросе.
— Я прибыл в храм великого ИИ. Хочу задать ему вопрос.
Бесконечно долгие секунды. Я что-то не так сказал или тут так принято? Подожди, мол, жалкий человечишка. Проникнись величием. Я стою в крохотном внутреннем дворике, явно вырубленном в цельной горной породе. В бесконечную высь вздымаются почти отвесные стены естественных скал, но их украшают величественные картины, изображающие… планеты! Да, это очень похоже на Солнечную систему. Интересно, местные жрецы знают об этом?
— Проходи. Тебе придётся доказать, что ты достоин, когда поднимешься.
Я слежу за направлением взгляда сурового мужика. Лестница длиной явно во много тысяч ступенек уходит вглубь скалы. Ясно-понятно, а если недостоин — спускайся. Неплохой способ отвадить совсем уж праздношатающихся идиотов.
Раньше я думал, что у меня нет клаустрофобии, но когда битый час идёшь по узкой лестнице, на которой едва-едва могут разминуться два человека, а скальные монолиты уходят вверх над тобой — это впечатляет. Где-то далеко-далеко наверху на высоте нескольких километров между скал пробиваются слабенькие лучи солнца.
Мне кажется, я иду целый день, но часики тикают. Портал откроется по расписанию, и у меня нет времени прохлаждаться и отдыхать. Я и так уже делал три привала во время этого проклятого подъёма. Будет очень обидно, если это окажется обычным шарлатанством. В Старом мире я, как истинный атеист, ни за что бы не повёлся на такой развод.
Наконец я добираюсь до небольшой горизонтальной площадки метра три на три. От следующей такой же площадки её отделяет узкий каменный мостик над пропастью. С другой стороны на меня смотрит бритый налысо пожилой мужчина. Шаолиньские монахи хреновы. Понапридумывали испытаний.
— Встань на мост.
Твою дивизию! Выходит, по этой фиговине меньше полуметра шириной надо не перебежать, сжав яйца в кулак, а прям встать? Подхожу к краю. Дна не видно. Страшно до усрачки!