Хеви снова согласно кивнул.
- Тогда чего мы ждем? – улыбаясь и разводя руками так, будто приглашая войти в машину, сказал Хант. – Едем!
Они молча сели в машину, закрыв двери. Хант обернулся назад, посмотрев на Болле. Тот выглядел жалко: сидел не поднимая головы, держась за ручку двери.
- Сержант, - тихо позвал комиссар и, дождавшись пока тот повернет к нему голову, продолжил. – Закройте дверь, будьте добры.
Сержант вздрогнул, посмотрел зачем-то на свою руку, на улицу и закрыл-таки дверь. Щелкнул замок автозапирания.
- Хеви, друг, - обратился к водителю Хант. – Сначала в Главное управление – завезем этого. Благо тут недалеко. А потом ты отвезешь меня домой. Мне срочно надо подумать. И выпить.
Хеви только согласно кивнул, хоть и слегка поморщившись, а Болле, очутившись в безопасности, подал голос с заднего сидения:
- Но ведь сейчас еще раннее утро! А вы собираетесь пить, комиссар?
- Да. Немного. И подумать. Еще вопросы?
Вопросов больше не оказалось. Быстро доехав по пустынным улицам до полицейского управления, высадили Болле. Сержант, извинившись, пообещал, что доставит машину комиссара со штрафстоянки на его домашнюю парковку. На том и распрощались.
- Теперь, домой, - проведя пальцами по векам, устало произнес Хант.
- Сколько ты не спал, Морт?
- Давай без этого. Ты не моя мать и не жена. Я тебя терплю, потому, что ты хороший друг и надежный напарник.
- Так уж и терпишь? – усмехнулся Хеви.
- Ладно, уговорил. Терпеть не могу, - рассмеялся Хант. – Но, тем не менее, хватит читать мне мораль, я взрослый мальчик с мандатом чрезвычайного комиссара в кармане.
Хеви отвернулся в сторону, делая вид, что смотрит в зеркало, при этом улыбаясь своей широкой белозубой улыбкой.
Приехав и оставив внедорожник на парковке перед многоквартирным домом, в котором у Ханта находились апартаменты, они поднялись на пятый этаж и вошли в квартиру.
Жестом показав, что Хеви может располагаться, как вздумается и чувствовать себя как дома, Хант торжественно, не раздеваясь, прошествовал к бару.
- Не снимай обувь, - крикнул Хант, гремя бокалами. – Уборщица еще не приходила.
- Мог бы и сразу сказать, - проворчал Макс, надевая туфли обратно.
- Это вот как раз к нашему неоконченному разговору, - сказал Хант, входя в комнату с подносом в руках, на котором стояли два наполовину наполненных бокала с золотистой жидкостью. – Не виски. Я про туфли, которые ты снял.
- Что не так? – произнес Хеви, принимая бокал. – Снял, потому, что меня так воспитали: в гостях принято снимать обувь…
- Вот о том я и говорю, Макс, - отхлебнув хороший глоток из бокала и чуть поморщившись, назидательно произнес Хант. – Мы очень часто не обращаем внимания на вещи и обстоятельства.
Хеви отхлебнул чуть-чуть, поморщился и поставил бокал на стол.
- О чем ты, Морт? – спросил Хеви. – Кстати, мог бы и разбавить или сделать коктейль.
- Я вот о чем: разум человека – как аналитическое-логическое устройство у компьютера, память, хмм… как память. Можно даже дальше начать представлять, например, что тело – это интерфейс для взаимодействия разума с окружающей реальностью, - начал философствовать Мортон.
- Морт, тебе бы поспать хорошенько. И не пить бы… - полушутя, полусерьезно произнес Хеви.
- Про мораль, мать и жену ты уже слышал?
- Угу, - подтвердил Макс.
- Тогда заткнись и слушай, - спокойно сказал Хант, отхлебывая из бокала половину. – Меня в основном интересует только разум и память. Они формируют личность. Остальное – вторично. Периферия. Люди в основной своей массе никогда не замечают простых вещей, просто не обращая на них внимания. Как ты сегодня.
Увидев удивление в глазах Макса, Мортон улыбнулся и отхлебнул еще.
- Да-да. Ты зашел ко мне в квартиру. Ты знаешь, что я сам не убираюсь, а нанимаю уборщицу. Ты знаешь даже, по каким дням она работает. Более того, ты, войдя, заметил, что в квартире достаточно грязно и не прибрано.