Взглянув в окно, Мортон прикрыл глаза, с шумом вдохнул воздух и так же громко выдохнул, и закашлялся.
«Опять это ощущение сырости, - подумал Хант, тряхнув головой и открыв глаза, - даже кашлять хочется. Чёртова психосоматика!».
Теперь он повернул голову влево. Слева стоял прибор, отвечающий за жизнеобеспечение. Мортон слегка прищурился, присматриваясь к показаниям монитора. Через пару секунд, сообразив, что кроме как частоты сердечного ритма, ему ничего не понятно, он отвернулся от прибора и стал глядеть на дверь, ожидая, когда ему принесут наконец телефон.
Но телефон не несли. В поисках чем бы ещё занять себя, Мортон приподнял одеяло и стал разглядывать своё тело и ноги. Вроде бы ничего необычного: на ногах несколько синяков и ссадин различных форм и размеров, но это даже более, чем нормально при случившихся обстоятельствах.
Мортон решил исследовать тело. Руки слушались не самым лучшим образом, при этом Мортон не знал: от ушибов или от обезболивающих, которыми его безусловно успели накачать. Наконец, он изловчился и стянул с себя больничную рубашку через голову. Оставшись, таким образом, в одних трусах, Хант начал изучать свой торс. Грудь, живот – в синяках от удара. «Наверное, о землю, при падении», - подумал Хант.
Осмотр передней части тела показал, что всё в норме. Дело оставалось за малым – выяснить, что со спиной. Тем более, что телефон так и не несли, а заняться было нечем.
Хант повернул голову вправо. Окно транслировало всё тот же пасторальный урбанизм. Рядом с кроватью стояла тумбочка. Обыкновенная, больничная, цвета кофе с молоком. Пустая. Но вот над ней – висело зеркало, прикрепленное к стене с помощью раздвижного штатива. Зеркало к штативу, как и сам штатив к стенному креплению, фиксировались шаровым соединением и его можно было вращать в разных плоскостях.
«Это-то мне и нужно!», - потянулся Хант за зеркалом, но не рассчитав свои возможности, едва не свалился с кровати. Чудом ухватившись за никелированную спинку, Мортон перевёл дух и с новой силой потянулся за зеркалом.
«Наконец-то!», - с облегчением пронеслось в его мозгу, когда непослушные от медицинских препаратов пальцы сомкнулись на зеркале, оставив на сияющей поверхности ряд жирных отпечатков.
Мортон подтянул зеркало к себе, насколько позволял раздвижной механизм штатива, зафиксировал в нужном положении и только после этого отпустил. После чего повернулся полу боком, сначала слева (его привлекли какие-то странные ссадины на середине спины, между лопатками), потом справа. Оно повторял эту процедуру несколько раз, меняя положение зеркала, рассматривая ссадины под разными углами. То, что он видел, было странным и никак не укладывалось в стройную логическую картину: ссадины на спине были, хоть и слабыми, но, тем не менее, следами зубов…
«Зубов… животного?!», - внезапно возникшая мысль потрясла Ханта, - «но как? Какого чёрта?».
В этот момент дверь в палату распахнулась и в палату что-то прямо-таки влетело чёрным вихрем, быстро закрыв за собой дверь. Хант от неожиданности открыл рот и во все глаза рассматривал того, кто ворвался к нему.
Вихрем оказалась девушка. Когда Мортон совладал с собой и, закрыв рот, придал выражению лица обычный скучающий вид, про себя отметил, что девушка весьма привлекательная. Длинные тёмные волосы, среднего роста, слегка курносый нос, зелёные выразительные глаза. Одета во что-то неброское: тёмная куртка, бежевая толстовка, чёрные джинсы, на ногах – кроссовки, наверное, были белыми, но сейчас были забрызганы грязью, поэтому казались серыми.
В целом – девушка, как девушка. Только одна вещь в её поведении показалась Мортону странной: нос девушки смешно подёргивался время от времени. Хант не мог поначалу сообразить, почему он заострил на этом факте свое внимание. Но через буквально несколько секунд понял, что именно: так ведут себя животные, особенно хищники, когда, принюхиваясь, выслеживают добычу или определяют есть ли опасность. Хант подивился собственному наблюдению и отметил, что как-то многовато для нынешнего дня выводов о животных, после чего собрался задать вопрос гостье, но та его опередила.
- Привет, - легко бросила она, продолжив тараторить, - как здоровье? Вижу, всё хорошо? Ну, да! Явно лучше, чем в момент, когда я нашла тебя возле обвала.