- Нет, спасибо, - всё-таки ответила гостья, - я хотела колы.
- Что? – слегка нахмурившись, и, показалось, разочаровано произнёс комиссар, захлопнув крышку и отставив коробку на тумбу с телефоном. – Колы?
- Разбавить, - смущённо потупилась девушка, - сделать коктейль. Виски-кола.
Хант снова нахмурился. Отвернулся к окну и так и остался стоять, прикрыв глаза.
- Я снова что-то не то сказала? – спросила Кэт.
Какое-то время Хант не отвечал, но потом открыл глаза и повернулся к девушке, виновато улыбаясь.
- Нет. Всё хорошо. Просто… - он на мгновение сильно зажмурился, но открыв глаза, вновь улыбнулся. – Мой друг. Макс… он тоже любил… любит разбавлять виски. Он был со мной в этом туннеле…
Хант плюхнулся в свободное кресло, откупорил графин, не глядя, плеснул себе в стакан и, так же не глядя, выпил. Слегка поморщился. Выдохнул. Встал и быстро проследовал в кухню. Через несколько секунд он вернулся с полуторалитровой бутылкой колы, взятой из холодильника: по бокам бутылки уже успел образоваться конденсат.
- Пятьдесят на пятьдесят? – спросил Хант у гостьи, держа в одной руке графин с виски, в другой – бутылку с колой. Девушка согласно кивнула. Мортон наполнил бокал наполовину янтарной ароматной жидкостью из хрустального графина, вторую половину долил шипящей ледяной колы из бутылки. Отставив колу, налил виски и себе. Примерно половину бокала. Поставил графин.
Кэт взяла бокал со столика, придерживая его обеими руками, но молчала. Хант поднял свой бокал и посмотрел на девушку сквозь призму жидкости и хрусталя.
- За моё чудесное спасение, - проговорил он, поднимая бокал, - спасибо тебе, Кэт.
- За спасение, - в ответ повторила девушка, - не такое оно уж и чудесное. Самое обычное. Увидела, оттащила, осмотрела, перевязала. А! Ещё и телефон вернула. Делов-то!
- А, вот по моим ощущениям, - Мортон сделал небольшую театральную паузу, побалтывая виски в бокале, - и по моим наблюдениям – весьма и весьма чудесное.
Комиссар замолчал, произнеся эти слова, и начал мелко цедить свой виски. Кэт выжидательно смотрела на него, также попивая свой напиток, явно копируя Ханта.
- Позволь поинтересоваться, как ты оказалась рядом с туннелем? – задал наконец вопрос Хант, поставив пустой бокал на столик и потянувшись за графином, чтобы вновь наполнить бокал.
- Ммм, допрос! Интересно! – скорчила мордочку Кэт, Мортону показалось, что она вот-вот покажет ему язык.
- Не допрос. Беседа. Мне просто интересно. Уверяю, когда я допрашиваю подозреваемых, я не предлагаю им тридцатилетний виски.
- Хорошо, - девушка слегка потянулась в кресле, - ничего особенного. Просто шла от подруги на остановку автобуса. Тут шум, грохот, пыль – и это несмотря на дождь! Подбежала, увидела тебя. Дальше ты знаешь.
- А, что за подруга, которая живёт так далеко на окраине города? – не отставал Хант.
- Что за подруга? – передразнила его Кэт. – Обычная подруга. Университетская. Учимся мы вместе. Вот.
- Просто замечательно. А на кого, если не секрет?
- Секрет!
- Ну, перестань, - сказал Хант, улыбаясь, что-то в этой девушке ему нравилось, и он подозревал, что именно её бесцеремонность и язвительность, - на кого?
- А, вот! – совсем уж по-девчачьи сказала Кэт и надула губы.
- Ну? Я очень расстроюсь, если не узнаю, - картинно вздыхая, грустно произнёс Мортон.
- Хорошо, - вдруг как-то снова повеселев, выпалила девушка, - учусь на психолога. Меня уговаривают работать со взрослыми. Но с ними не интересно. Они скучные. И проблемы у них скучные и однотипные. Как там у классика: «все семьи счастливы по-своему и каждая несчастлива одинаково»?
- Как-то так, - одобрительно кивнул Хант.
- Зато платят хорошо, много и сразу, - продолжила гостья комиссара, - а мне больше нравится работать с детьми. У каждого из них очень интересная история. Когда работаешь с ними, забываешь о времени. Но обычно родители не платят много, так как считают проблемы своих детей надуманными.
- А, они реальны? – спросил Хант, делая хороший глоток и кладя в рот кусочек оленины.