Отбросив с лица рассыпавшиеся волосы, я кое-как проковыляла до двери и налегла на нее плечом.
Заперто.
Снова послышались шаги, и теперь гулкое эхо подсказало мне, что идут двое. Я заметалась по каменному мешку, не зная, что предпринять. Попытаться бежать, спрятавшись за дверь? Или толкнуть тех, кто войдет, чтобы выскочить в коридор? Но далеко ли я убегу, голая? И куда мне бежать?..
Я села на постель, ожидая появления своих врагов. А то, что я оказалась не у друзей, не вызывало сомнений.
Дверь открылась, и вошли две женщины. Обе были одеты в темные одежды, подпоясанные веревками, одна из них держала свечу, подсвечивая другой, чтобы было видно, куда ступать.
- Кто вы и по какому праву держите меня здесь? – спросила я, стараясь не показывать страха.
Женщина, державшая свечу, подняла ее повыше, и я увидела худое болезненное лицо – с маленькими глазками, острым длинным носом и провалившимися губами, потому что у их обладательницы не было передних зубов.
- Вот, ведьма очнулась, - прошамкала она.
Вторая женщина подошла ближе и наклонилась, вглядываясь мне в лицо.
- Ты и правда красивая, - сказала она спокойно. – Не бойся, здесь с тобой обойдутся хорошо, если не станешь буйствовать и будешь слушаться.
- Где я? – потребовала я ответа.
- В монастыре святой Магдалины, - сказала настоятельница, сложив на животе пухлые, холеные руки.
- Если это – дом Божий, почему я связана? – спросила я. – Разве я пленница? Разве это тюрьма?
Беззубая тоже подошла ближе, и свет упал на лицо настоятельницы – тоже пухлое и холеное, непроницаемое, и… очень похожее кое на кого.
- У меня, наверное, в глазах двоиться, - я не сдержала насмешки, - по-моему, вы из Кадарнов, добрая матушка.
- Ты угадала, - кивнула она, продолжая рассматривать меня с головы до ног. – Меня зовут мать Шоушаник, а этот монастырь существует на щедрые пожертвования моей дорогой сестры – нашей королевы Тегвин. Здесь находят пристанище грешницы, вот и тебя привело сюда провидение.
- Я здесь не по своей воле, - сказала я дерзко. – И не желаю находиться здесь. По какому праву вы удерживаете меня?
- Она смутьянка, - буркнула беззубая. – Я позову Эдит и Линду.
- Зови, - милостиво разрешила настоятельница.
Женщина со свечой ушла, а настоятельница возвышалась передо мной, как скала.
- В монастыре святой Магдалины свои правила, - начала она нараспев. – Ты подчиняешься старшим сестрам беспрекословно. Поддерживаешь опрятный вид, добросовестно выполняешь порученную тебе работу, ведешь себя скромно, не повышаешь голоса, не заговариваешь первой. За неповиновение тебя будут наказывать…
- Наказывать? – вскинулась я.
- Ты не должна перебивать меня, - сказала настоятельница. – Первый раз я прощу, но второй раз получишь десять ударов розгой. За сквернословие получишь двадцать ударов, а за драку – пятьдесят. Каждую субботу – осмотр у врача, за уклонение от осмотра – пятьдесят ударов розгой. С мужчинами быть тихой и ласковой. Если поступит жалоба, что ты была дерзка и отказывалась выполнять свои обязанности – получишь сто ударов.
- С какими мужчинами? – воскликнула я. – Это ведь монастырь!
- Это монастырь святой Магдалины, - мягко напомнила мне настоятельница. – Блудницы вроде тебя находят здесь приют, и по милости королевы вам даже разрешается послабление в вашем грехе. По понедельникам, средам и пятницам вам позволяются сношения с мужчинами. В другое время общение с мужчинами запрещено. Нарушишь правило – наказание двадцать ударов розгой.
- Какие сношения?! – крикнула я, поднимаясь на ноги. – Я не желаю никаких сношений! Вы, верно, перепутали монастырь с борделем!
Настоятельница вздохнула, удрученно покачав головой.
- За нарушение правил тебе полагается наказание, - сказала она. – Но так как ты новенькая, ограничимся неделей на хлебе и воде.