– Знаете, как работают современные нейропротезы? – спросил профессор вставая.
Он подошел к стоявшей рядом деревянной тумбе, взял с неё аналогичную «корону» и надел на себя.
– Пациент с протезом вместо руки или ноги, управляет им силой мысли. Датчик на голове распознает импульсы, которые посылает мозг и передает их на механическую конечность. Так происходит движение. Я связался с одной из компаний производящей такие устройства, пришлось использовать все свои связи в научных кругах и потратить все сбережения, но поверь, оно того стоило! Для меня создали специальный прототип – один передатчик, который на мне, принимает сигналы из двигательных центров моего головного мозга и посылает их в приемник на голове другого человека. Приемник, в свою очередь, отправляет эти сигналы в те же самые двигательные центры но уже в голове пациента. Дальше, по сохраненным нервным путям возбуждение передается в его мышцы, и он повторяет движение задуманное мною. Вот, пожалуйста!
Профессор щелкнул выключателем на своём передатчике, и потянулся за чашкой. Рука Полины начала подниматься и неуклюже делать то же самое. Вольфович отпил чаю, наблюдая как синхронно с ним это сделала его пациентка, разлив немного на стол.
– Это невероятно, я не спорю, – Борис не ожидал такой эффектной демонстрации, – но ведь это не вернет ей сознание, вы просто управляете её телом.
– Я помогаю ей! – выкрикнул старик. – Движение – это жизнь, и я даю ей эту жизнь. И это не предел!
Он выключил свое устройство и «приемник» на голове девушки, затем встал и скрылся в соседней комнате. Вскоре оттуда вышел молодой, крепко сложенный мужчина, лет двадцати пяти. Из-под рукавов майки выглядывали мускулистые руки, идеальная осанка, крепкие ноги в джинсовых бриджах. Только бледность кожи и пустой взгляд да устройство-обруч на голове бросались в глаза, намекая на его нездоровое состояние.
– Это Семен, – пояснил профессор, вернувшись за стол. – В прошлом наркоман, и вор. Три года назад, я нашел его в состоянии наркотической комы, недалеко от своей дачи. Нужно было вызвать скорую или отвезти его в больницу? Так уже не раз делали его родные и соседи. Его откачивали, выпускали, но не проходило и пары месяцев как парень снова спешил на тот свет. Это для него я заказал первый прототип. И работая с ним я добился действительно потрясающих результатов!
Старик посмотрел на Семена, и тот механическими, но довольно точными движениями принес с кухни еще один стул и сел рядом с Борисом.
– Его мозг учится! Нейронные связи в его голове, по которым я передаю сигнал, крепнут. Мне достаточно только продумать любое действие, и он его исполнит! Конечно, я должен его видеть, чтобы правильно давать команды, но…
– Но вы лишь контролируете его движения, не более! Неужели вы считаете это жизнью?
– Да считаю! – профессор вновь сорвался на крик. – Это лучше, чем годами пялиться в потолок палаты, ожидая когда родная сестра найдет способ от тебя избавиться! Лучше, чем сдохнуть в кустах от передоза! На Семена было без слёз не взглянуть, он убивал себя, а теперь? Хорошее питание, витамины, гормоны, физические упражнения… Мышцам все равно по чьей воле двигаться, молодой организм подстраивается под нагрузки и крепнет. Моя жена почти не реагирует на это устройство, видимо сказывается возраст, но Полина! Здоровая девушка в фертильном возрасте, у неё есть шанс вновь обрести жизнь.
– Всё, хватит! – Борис, шокированный услышанным, не соображал, что ему делать дальше, – Объясните лучше, как вам удалось забрать её из больницы?
– Я сначала не собирался этого делать. Понимал, насколько опасная затея, но когда Тамара открыто заявила о своих намереньях…
– Думаете, кто-то согласился бы?
– Да бросьте, было бы желание! – махнул рукой старик. – В общем, хорошо что мать Полины несколько раз в неделю делала ей массаж по моему указанию, а я иногда приносил устройство на работу и ставил её на ноги. Так мы немного укрепили ей мышцы.
В тот вечер, когда я вернулся в отделение после вашего обхода, я надел на Полину приемник, спрятав его за косичками, а на грудной клетке закрепил небольшую видеокамеру.
После двенадцати медсестры, перед тем как смениться, обходят пациентов, переставляют капельницы. У Полины назначений не было, к ней вообще можно было не заходить, так что лучшего времени я бы не нашел.
Я стоял под окнами отделения, за зданием. Камер там нет, и ночью безлюдно. Сигнал с гаджетов слабо, но ловил, это я заранее проверил. В начале первого с трудом удалось посадить Полину. Когда одеяло сползло, камера на ней, подключенная к моему телефону, показала что путь свободен. И мы пошли – я на улице, она в отделении.