7 глава - 23
– Пишет чистосердечное. Сорок жмуриков, – Грацкий вытер пот со лба, – и плюс этот за гаражами, – он посмотрел на Кравцова и Алабяна, – правда не факт, что потом обратку не включит и в отказ не пойдет, но сейчас есть, за что его закрыть.
– Это откуда ж такая щедрость-то? – Кравцов посмотрел на Грацкого.
– Черт его знает. Может совесть замучила, – Грацкий пожал плечами, – а может… Он мне сказал…
– Грацкий, – остановил его Кравцов, – он ничего не мог тебе сказать. Он немой. Его врач осматривал. Он не может говорить.
– Ну всё, – Грацкий улыбнулся, – значит мне правда в отпуск пора. Пойдем, – он толкнул Алабяна, – нам еще по этому Равенскому документы заполнять.
7 глава - 24
– Почему мы про эту Парамонову ничего не указываем? – Алабян посмотрел на Грацкого, – Возьмем ее, может и отца прихватим, если ее разговорим.
– Слушай, Рудик, почему тебе обязательно надо кого-то прихватить? – Грацкий опрокинул в себя стакан и взял с тарелки кусок сырокопченой, – Вон, Марата прихвати за рейдерство. А про Парамонову в отчете ничего писать не надо.
– Почему? – Алабян взял стакан.
– А потому, что он ее киллер, а не наш, – ответил Грацкий и захлопнул папку, – я, Рудик, и правда отгулы возьму. Съезжу куда-нибудь. Странная история. Немой киллер…
7 глава - 25
Москва, дом на Кутузовском проспекте, осень 2017 года.
– Куда мы приехали? – Женя посмотрела на Диспетчера, – Мне надо в домик у озера! Я там…
– Тут ты теперь, – Косой через плечо протянул ей ключи, – апартаменты шестнадцать. Про черепаху знаешь. С отцом твоим я сам поговорю.
– Я не хочу… – начала было Женя, но Косой остановил ее:
– Не хотеть надо было раньше. Бери ключи и иди. Жить тебе все равно негде. А домик у озера… Я тебе так, девочка, скажу, – он повернулся к ней, – день вчерашний – это, конечно, хорошо. Но если одним вчера будешь жить, завтра никогда не наступит. А завтра – это надежда. У вчера надежды нет. Ступай давай с Богом и о черепахе не забудь…
7 глава - 26
Москва, Коломенская набережная, осень 2017 года.
– Что-то ты плохо дела, Диспетчер, решаешь, – Косой повернулся и увидел стоящего за его спиной со скандинавскими палками в руках Циклопа, голову которого украшала шапка-петушок с надписью «Спорт», – Немого закрыли. Сейчас запоет там птичка и всё, накрылась наша контора. Мы с братвой…
– Вы с братвой и дальше на жопе ровно сидите, – резко перебил его Диспетчер, – в прежнем режиме. Немой на себя сорок ваших трупов взял.
– Блефуете, – не поверил Циклоп, хищно прицелившись в Диспетчера единственным глазом, – я могу проверить… Просто смотри, Диспетчер, если что, нам Немого в камере проще достать.
– Никого тебе доставать не придется. Проверяй сколько хочешь, – резко оборвал Циклопа Косой, – сорок ваших трупов, и меня, залупа ты одноглазая, пугать не надо, я тебе этот глаз высосу! На, держи, – он протянул Циклопу телефон с набранным номером, – Там «Кошерный» на линии. Объяснит тебе всё.
– Да, – Циклоп взял трубку, не выпуская палки из рук, – я понял. Извините. Держи, – он вернул трубку Косому.
– И всё? – он посмотрел на Циклопа, хищный блеск в единственном глазе которого погас.
– Прошу принять извинения за мои необдуманные слова, – проскрипел Циклоп, – надеюсь, это не помешает нашей дальнейшей плодотворной деятельности, а также искренне извиняюсь за высказанное вам недоверие. Всё? Я свободен?
– Свободен, Циклоп, – ответил Диспетчер и облокотился на мраморный парапет, – все мы свободны… пока… А там как фишка ляжет.