Выйдя из нашего общего домика, который я купил сразу же после начала серьёзных отношений, направился к автомобилю, под руку ведя свою ненаглядную. В свою холостяцкую квартиру почему–то вести я её отказался, объясняя это тем, что делать нам там было нечего. Скоро у нас должно было быть пополнение, а той квартиры явно будет не для нас пятерых–шестерых. О да, детей я хотел много.
Заведя мотор, мы тронулись с места. Ириска начала давать наставления насчёт того, что не рекомендуется делать при её отце, матери, да и вообще семье. Честно? Слушал я в пол уха, потому что опять же, мне было глубоко плевать. Она пыталась не повышать голос, но порой проскакивали высокие нотки, которые меня раздражали.
Не любил её крик и повышения голоса. Вот раздражало и всё.
– Если папа начнёт говорить о гольфе, можешь упомянуть любого спортсмена, и он сразу же забудет о нём и начнёт вещать о спорте. Это чтобы не слушать трёхчасовые истории о его играх, – зачем мне эта информация, не понимал. С её родителями мы встретимся всего пару раз в ближайшее время. Ужин, свадьба и всё.
И знать бесполезную для меня информацию – только мозг засорять.
– Похвали обязательно мамину еду, иначе потом она закатит всем моим скандал о том, что она не умеет готовить и Агнес придётся готовить себе самой. А она лучше будет сидеть на быстро приготовленной лапше, чем приготовит себе что–то сама.
Дальше были ещё рекомендации насчёт отца, матери, даже задело немного брата. А потом Ирис начала говорить о своих сестрах. О них она рассказывала с какой–то любовью и обожанием. Сразу было видно, что сестры росли вместе и очень дружно.
– Агнес немного пессимистична, скептически относится почти ко всем. Да и вид у неё постоянно такой, будто на всё наплевать. Поэтому если вдруг тебе покажется, что ей на тебя абсолютно все равно, то это не так, – говорит над ухом малышка, а я в ответ киваю, делая вид, что для меня это очень важно. Равнодушная девочка–пессимистка, это я на всякий случай запомнил. – Прошу, не реагируй на Пелуну. Она очень милая, если с ней подружиться, но порой ведёт себя, как, извиняюсь за выражение, сука.
Я рассмеялся над характеристикой этой самой Пелуны, уже представляя сестрёнку малышки. Интересно, как они, такие совершенно разные уживались в одном доме?
– Как их различить? – спрашиваю, когда мы уже почти подъехали к дому четы Вайз. Не хотелось бы перепутать сестёр, поэтому стоило спросить заранее.
– Агнес почти такого же телосложения, что и я. Волосы только короткие и чёрные, мы обе в папу пошли. Пелуна же блондинка, ей досталось от мамы всё. В том числе и мамина фигура, – Ирис немного покраснела, насупилась при разговоре о Пелуне. И когда мы вышли из машины, малышка подошла ко мне и, опустив глаза на дорогу, угрюмо произнесла: – Пообещай, что не будешь заглядываться на мою старшую сестру.
Я хмыкнул. Если бы мне нужны были другие девушки, даже не поехал бы сюда.
– Глупая, – проговариваю, поднимая подбородок Ирис двумя пальцами. Теперь она смотрит на меня таким умоляющим взглядом, что мне хочется затащить её в автомобиль и всю зацеловать, а потом довести до наслаждения. От одного только представления в штанах начинается движение. Проклятый семейный ужин. – Как ты могла вообще подумать о таком? Мне нужна только ты и никто больше.
Глава 4
От моих слов она чуть натянуто улыбается, кивает и берёт меня за руку, идя в дом. Как я знаю, после переезда в доме осталось только трое жителей: Мистер и Миссис Вайз и Агнес. Винсент, он же брат Ирис, давно вёл свой бизнес и жил отдельно. Мы иногда пересекались на светских мероприятиях, поэтому я немного знал его. Пелуна тоже уехала из родительского дома, только окончив школу.
Двери нам открыли сразу же. На пороге стояла приятная женщина лет тридцати пяти, хотя она наверняка была старше. Волчья кровь замедляла старение, что не могло не радовать. Даже несмотря на это, женщина хорошо сохранилась. Если эта способность перешла по генам, то Ирис будет радовать меня такой же красотой чуть ли не до самой старости.