«Мы скоро встретимся, мамочка», — мысленно обратилась к ней Либби, проглатывая очередной всхлип.
Вдруг она услышала впереди звук треснувшей ветки и распахнула глаза. Из-за сгустившихся туч казалось, что наступили сумерки.
Между деревьями, стоящими плотным рядом, было нечто. Она моргнула, и оно исчезло, во всяком случае она так думала, но медведь позади неё резко притих. Либби слышала, как животное шумно дышит — принюхивается, значит ей не показалось — там впереди что-то есть. Её взгляд уловил слабое движение в кустах в нескольких шагах перед ней. Сердце Либби замерло: два желтых глаза смотрели прямо на неё. До её слуха донеслось громкое рычание. Не медвежье. Нет. Волчье. Невозможно спутать.
Медведь взревел, словно прогоняя тем самым огромного волка, чёрная морда которого уже показалась из кустов, и который в следующий миг прыгнул в её сторону. Либби зажмурилась и закричала, инстинктивно закрываясь руками.
Удар сердца, затем второй. И больше ничего. Ничего не произошло.
«Может быть, всё уже кончилось?»
Но боль в ноге указывала на то, что она всё еще жива. Позади себя девушка слышала какое-то копошение вперемешку с рычанием и медвежьими стонами.
Она открыла глаза, убирая руки и никого перед собой не обнаруживая. Либби сделала над собой усилие и выглянула из своего укрытия. От увиденного у нее чуть не отвисла челюсть: нечто, похожее на огромного прямоходящего волка, билось с медведем, поднявшимся на задние лапы. Гризли уперся своими передними когтистыми лапами в… в вполне себе человеческие, только заросшие черной шерстью предплечья, пытаясь укусить противника за шею, а тот сопротивлялся как мог.
Либби мысленно перебрала всех существ, подходящих под такую внешность, и пришла к выводу, что это волк-оборотень. И приходилось этому верить. Потому что вот он. Прямо перед её глазами.
Наверное, нужно было воспользоваться шансом и попытаться убежать, но на деле Либби приросла к месту, не в силах отвести взгляда.
Медведь явно был сильнее оборотня. Ликан попытался воспользоваться своими нижними конечностями, чтобы оттолкнуть ими гризли, но тот лишь слегка пошатнулся, отпустив волка, чтобы в следующий миг ударить его по черной морде. Оборотень не удержался на ногах и рухнул на землю мордой вниз.
Зверь, очевидно, собирался добить его. Либби видела, как гризли замахнулся лапой, чтобы сломать мифическому существу хребет.
Она не знала, что заставило её покинуть своё укрытие.
— Эй, я здесь! — донесся до её слуха собственный голос. — Давай, съешь меня!
Медведь замер и повернул голову в её сторону, и этого мгновения хватило, чтобы оборотень поднялся на ноги. Гризли замахнулся, но ликан был ловчее — он сумел избежать смертельного удара, но не длинных когтей зверя, полоснувших его по спине. Волк взвыл, а затем бросился на гризли, прыгнув ему на спину. Медведь взревел, пытаясь скинуть его, размахивая своими лапами из стороны в сторону.
Либби увидела, как огромные зубы сомкнулись в районе медвежьей шеи, окрашиваясь в багровый цвет. Медведь, казалось, стал еще более агрессивным и задергался еще яростнее, тогда оборотень вонзил в рану всю когтистую пятерню, а затем под отчаянный вопль гризли вырвал часть мышцы вместе с куском шерсти, обрызгав соседние кусты бурой кровью. Зверь рухнул на землю, тяжело дыша и постанывая, а Либби неотрывно смотрела на то, как из его раны непрерывным потоком вытекает кровь, впитываясь в землю, пока его дыхание не прекратилось полностью.
Несомненно, увиденное было самым жутким и жестоким зрелищем в её жизни.
Как только гризли испустил дух, в лесу наступила неестественная тишина. Словно все птицы и насекомые разом умолкли, чтобы молчанием почтить память своего собрата. А может это безмолвие было частью её воображения, результатом вновь сковавшего её страха. Медведь был мёртв, но она осталась наедине с не менее страшным существом.