— Ты уже уходишь? — с искренним удивлением поинтересовался рейнджер. — Мы привезли поесть, оставайся с нами.
— Не могу. Мне нужно быть в другом месте, — кратко ответил Сет.
— Увидимся! — бросила ему вслед Либби, получив в ответ лишь мимолетную улыбку.
Она запоздало подумала о том, что могла спокойно проводить его до машины.
— Ты голодна? — поинтересовалась индианка, отвлекая её от грустной мысли.
— Для ваших блюд, Мейера, у меня всегда найдется место в желудке, — услышав её ответ, женщина улыбнулась, отчего морщины на её лице разгладились.
Долгий поцелуй на ночь - 10.3
Втроем они расположились на кухне, рассевшись вокруг столешницы, предназначенной для готовки. Мейера интересовалась её самочувствием и времяпровождением, а Хью рассказал о суде, состоявшемся над реднеками-браконьерами, сетуя на «мягкость» карательных мер, предусмотренных федеральным законом. Либби не могла с ним не согласиться — ублюдки отделались лишь годом тюрьмы и штрафом в пять тысяч долларов каждый. По словам Феррераса они вообще могли избежать тюрьмы, если бы не её письменные показания и медицинское заключение о её травмах, что она получила, спасаясь от погони. Наверное, ей всё-таки нужно было пересилить себя и прийти на это заседание с костылями, поведав судье её историю и своим примером показать, что таких как они нужно держать в клетке, а не несчастных зверей, без права на амнистию.
Либби никогда никому не желала зла, а пожелать кому-то смерти для неё было самым страшным и непростительным проклятьем. Потерявшая обоих родителей, она считала жизнь бесценным даром, который нужно уважать, беречь и ежедневно благодарить за него… до недавнего времени. Теперь же она всей душой и сердцем желала тем выродкам мучительной смерти. Ведь через год, а может даже раньше, они выйдут на свободу и наверняка возьмутся за старое, и неизвестно еще, чем все кончится. Ей и Джули они не успели навредить, а что будет с другими? Что будут другие, Либби почему-то не сомневалась.
Почему Вселенная так несправедлива? Эти мерзавцы живут и здравствуют, теперь еще будут питаться за счет налогоплательщиков, а её родители, эти отзывчивые и добрые люди, гниют в могилах?
Оставалось лишь надеяться, что тюрьма, в которую отправили этих реднеков, окажется Адом на земле.
Заметив её состояние, вызванное словами рейнджера, Мейера поспешила сменить тему, начав жаловаться на свою работницу, из-за которой она в очередной раз должна закрывать кафе самостоятельно.
— Скажите, Мейера, вам нужны еще работники? — обратилась к ней Либби. — Я пробуду тут еще как минимум несколько недель и мне здесь откровенно скучно. Я бы хотела подзаработать.
Женщине явно понравилась её идея. Она просияла.
— А что, — подал голос Хьюго, — идея не плохая. Тебе, Мейера, уже давно пора уволить ту девчонку, у неё то одно, то другое. Ты ведь нанимала её, чтобы разгрузить основные обязанности, а в итоге работаешь за двоих, а у тебя, извини, уже возраст, хоть ты нам всем фору дашь, — мужчина подмигнул ей. — Я всё еще жду, когда же ты позволишь мне пригласить тебя на свидание, ты слишком долго носишь траур.
Либби прыснула, не сдержавшись. Да, обаяния Феррераса хватит на всех.
— Это было бы замечательно. Не свидание, Хьюго, — подчеркнула она, сощурившись на него, отчего тот театрально вздохнул. — Я с радостью возьму тебя на работу.
— Я готова работать двойные смены, — воодушевилась её ответом Либби. — Открывать и закрывать.
— Не так сразу, — мягко проговорила женщина. — Ты только перестала опираться на костыли, твоей ноге противопоказаны перегрузки, а работа в кафе — это постоянно быть на ногах. К тому же нужно подумать о том, как ты будешь добираться. Я бы с удовольствием подвозила тебя, но я живу в резервации, а она, как ты знаешь, в восточной стороне Парка.
— Я могу подбрасывать тебя, — предложил Хьюго. — Когда буду ехать на работу и с работы. Но у меня смены, так что нужно будет согласовать.