Вот только с ней всё равно встретиться у нас не получается. Посылку передаёт мне медсестра, сообщив, что мама на операции.
- Домой? – с безмятежным видом спрашивает Губарев с пакетом в руках.
- Домой.
Почему я так быстро соглашаюсь? Почему не могу дать ему отворот-поворот?
Подвергнув свои мысли и чувства скорому анализу, понимаю, что не хочу и не собираюсь этого делать.
Я называю адрес. Не забываю и про свою машину. Уточняю, как с ней дальше поступить.
По дороге домой моя способность болтать исчезает, и я изредка в лаконичной форме отвечаю на вопросы Константина.
- А ты стихла, - подмечает он, останавливаясь у моего подъезда.
- Слишком заметно?
- Очевидно, да, - разворачивается ко мне корпусом и подтягивает уголки вверх. Одна рука Константина на руле, вторая покоится на бедре.
- Боюсь, что ты попросишься на чашечку кофе.
- Я хочу напроситься на другое.
В ожидании пояснений изгибаю бровь.
- Я хотел бы проследить, что ты обработала плечо, София. И, обещаю, я сразу же уйду.
Я не удержалась и скептически засмеялась.
- Не веришь?
- Нет, пойдём! – это эффект не от обратного. – Я тебе доверяю, - вкрадчиво произношу, глянув на миг в серые глаза.
Мы поднимаемся на мой этаж. Открываю дверь, приглашаю Губарева в квартиру.
Не помню, когда вот так быстро мужчина оказывался в моих апартаментах.
Я чистюля. В моём доме полный порядок.
- Раздевайся. Ванная там, - указываю направление, а сама, сбросив пальто и сапоги, иду в комнату.
В данную минуту мне необходимо побыть наедине с собой. Выдохнув и оценив свой внешний облик, возвращаюсь к гостю.
- Может всё-таки кофе?
- Сначала лечение, Соня, - с умным видом Губарев вынимает коробочки и тюбики из пакета.
На мне блузка цвета слоновой кости и коричневая юбка карандаш. Раздеваться и обработать плечо прямо сейчас – значит испортить репутацию и одежду.
- Это! – остановив свой выбор на компактной коробочке с гелем, Губарев поднимает на меня глаза, а затем скользит медленным взглядом по фигуре. – Ты могла бы переодеться, так сказать, во что-то более подходящее.
Интересно, что для Константина «более подходящее»?
- Халат? Полотенце?
- Обернись в полотенце, чтобы плечо было доступно. Я хочу сам исправить свою оплошность.
Он говорит твердо и в то же время вежливо, что вызывает у меня понятливую улыбку.
- Я сейчас, - ухожу в ванную комнату. Снимаю блузку и поверх бюстгальтера и юбки карандаш наматываю полотенце среднего размера наподобие корсета. И в таком виде выхожу к Косте.
- Левое, - на всякий случай уточняю я, какое плечо пострадало при столкновении, хотя на нём заметно покраснение.
- Это придётся убрать, - и, подцепив пальцем левую бретель бюстгальтера, Губарев спускает её к полотенцу.
Он сосредотачивает свой взгляд на покрасневшей коже. Между его бровей проскальзывают суровые морщинки. Держу пари, что мужчина сейчас суров в суждениях к себе за столь, казалось бы, незначительный эпизод в обыденной жизни.
- Потерпи, - просит он тихо.
Выдавив умеренное количество содержимого тюбика на ладонь, Губарев осторожно наносит лечебный гель мне на кожу.
Я чувствую, как её вскоре начинает холодить.
Мужчина сосредоточен на деле, пока не выдаёт:
- Пока всё. – Наши взгляды встречаются. – Нужно чтобы немного подсохло и тогда можно будет что-то надеть.
- Тебе нужно помыть руки, - замечаю.
Губарев уходит в ванную, а я думаю, как прикрыться.
Вернув бретель на место, жду, пока гель высохнет. Попутно прогнозирую, что Костя скажет и о чём заговорит, когда вернётся. Может мне самой что-то сказать?
- Соня, - раздаётся за спиной, когда я рефлекторно дергаюсь в сторону спальни.
Оборачиваюсь без каких-либо мыслей в своей голове.
А Губарев уже совсем близко. Рядом.