— Все правильно, — усмехнулась Сью. — Все правильно. Мы действительно были примерной семейной парой и к тому же хорошими друзьями. Но мой муж хоть когда-нибудь говорил вам, что любит меня, что скучает, что ему тоскливо и одиноко здесь?
Гарри молчал.
— Не отвечайте. Мужчины не говорят друг другу подобной чепухи. Я догадываюсь об этом. Но скажите, вы чувствовали, что он любит меня? Это ведь нельзя перепутать ни с чем.
Гарри опять ничего не ответил.
— Вот видите, — вздохнула Сью. — Ну ладно, это неважно сейчас. Я прошу вас поехать со мной к этой девушке и рассказать ей все, что вы только что мне сейчас говорили. Ей это необходимо. Она очень любит Гарри.
Гарри Болтон молчал, опустив голову. Потом поднял ее, протянул руку и нежно коснулся щеки Сью.
— Вы — потрясающая женщина. Таких не бывает. Такие могут только присниться.
Сью вздрогнула от этой ласки. Ей хотелось взять его ладонь в руки и прижаться к ней пылающим лбом. Хотелось, чтобы он обнял ее, гладил по волосам, шептал слова утешения. Однако она отстранилась, поднялась со стула и начала складывать в сумочку необходимые вещи.
— Подождите, — вдруг услышала она властный голос Болтона. — Это не все, что я хотел сказать вам.
Сью опустилась на стул.
— Не пугайтесь, — уже мягче продолжил он, — это касается меня. Я хочу сделать вам предложение.
Сью молчала, пытаясь понять, что он имеет в виду.
— Доктор Аль-Халиби сказал, что отпускает меня из клиники с одним условием. Он утверждает, что я могу ехать домой, если там будет кто-то, кто сможет присмотреть за мной в ближайшие несколько дней.
У Сью задрожали руки.
— Слава Богу, вы не одиноки, поскольку здесь ваши родственники, — ответила она.
— Нет. Им сегодня же необходимо вернуться обратно в Лондон.
— Вернуться? Но ведь они прибыли сюда только вчера?
— Это я попросил их уехать.
— Но ведь ваши родители и сестра приехали именно для того, чтобы за вами ухаживать, — удивилась Сью.
— Они и ухаживали. Родители провели у меня весь вчерашний вечер. Потом мама решила, что проведет у постели больного сына ночь. Все было очень славно, но страшно утомительно для меня. Сочувствующие взгляды, страдальческое выражение лиц… Я смог выдержать все это только один вечер. Потом объяснил родителям, что состояние моего здоровья не внушает опасения, и попросил их вернуться домой, пообещав, что прилечу, как только сделаю здесь все дела.
— И они, конечно, безропотно подчинились, — заключила Сью.
— Безусловно. Теперь, когда я остаюсь совсем один и намереваюсь самостоятельно выздоравливать, мне нужен кто-то, кто инстинктивно понимает, что необходимо моему израненному телу. — Болтон опять перешел на слегка иронический тон. — Если вы не будете против позаботиться о больном… Только вы одна знаете, что мне действительно нужно.
— То есть, хотите сказать, что вам нужна сиделка? По-моему, вы вполне справитесь со всем самостоятельно.
— Нет. Мне нужна не сиделка. Мне необходимо, чтобы сейчас вы были рядом со мной и оставались такой, какая вы есть. Мне просто нужна ваша моральная помощь.
Сью молчала, не зная, что ответить.
Болтон добавил:
— А вам нужна моя…
Сью заколебалась. Ей действительно нужна была его поддержка, но он умудрился повернуть дело так, что это она оказывала благодеяние.
— Насколько я помню, вы рассказывали, что работали в какой-то фирме и занимались всем подряд, — продолжал настаивать он.
— Да, но… — замялась Сью.
— Значит, решено! — Тон его опять стал властным. — Если верить доктору, мне необходима жидкая диета. Я понятия не имею, что это такое.
— Ну, это каши, супы, овощные пюре… — начала перечислять Сью.
— Отлично. Значит, вы знаете, как это делается. Если возьмете на себя приготовление этих блюд, а также прием телефонных звонков, которыми меня сейчас завалят, и переписку, пока у меня не действует рука, я буду очень вам благодарен.
Она посмотрела на его мощное тело, на руку в гипсе, на повязку на голове и горле. Конечно, ему очень тяжело и каждое слово дается с трудом. Но ведь мужчина никогда не признается в этом. Он не из тех, кто ноет по любому поводу и боится вида крови.
Сью хотелось спросить, почему же он не послал за Кристин Лоу, но вовремя остановила себя, посчитав, что это слишком личный вопрос и не стоит его задавать. Хотя она-то была уверена, что секретарша душу дьяволу бы продала, лишь бы оказаться рядом со своим боссом и варить ему кашку.