– Анечка, ты спишь? – голос мамы нежный и встревоженный.
– Нет, мама, я не сплю, – проговорила я, стягивая с себя одеяло и щурясь от яркого обеденного солнца.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила мама, присаживаясь на край кровати и заботливо поглаживая мои волосы. – Отдохнула?
– Нет, мам, я так и не смогла уснуть, за всё это время не сомкнула глаз. Мне неудобно на этой кровати, мне холодно без Алекса, без его горячего тела. Мне слишком просторно одной в постели, я не могу спать без него... И вообще, без него не могу! – выпалила я, вынуждая себя заплакать, чтобы облегчить душевную боль, чтобы со слезами вышла хоть капелька ломи, которая разрывала меня, жгла изнутри, но слёз не было – они кончились, с ним я плакала слишком часто.
– Милая, успокойся, – ласково сказала мама, но в её глазах появилось только больше тревоги. – Расскажи мне, что случилось?
– Я не могу, не могу снова думать об этом, не могу снова переживать всё это заново.
– Мы с отцом очень переживаем: ты приехала посреди ночи на такси, и у тебя даже не было денег расплатиться... и ты ничего не объяснила... он что, выгнал тебя? Обидел?
– Нет, мама, он меня не выгонял, я сама ушла. Он просил остаться, а я ушла. Это всё, что я могу тебе сказать. И не спрашивай, мне слишком больно об этом говорить, – отрезала я, отвернувшись лицом к стене.
– Хорошо, – сдалась мама. – Скажешь, когда будешь готова, а пока пойдём завтракать.
Я неохотно сползла с постели, аппетита не было, но маму не хотелось расстраивать, не хотелось ещё больше тревожить её.
Перед тем как сесть за стол я позвонила своей помощнице:
– Маша, мне нужно собрать свои вещи. И попроси водителя перевезти всё в мою квартиру, – распорядилась я, – если, конечно, Алекс позволит.
– А его дома нет, он не возвращался, – растерянно ответила она. – Аня, что случилось? Где ты?
– Перестань переживать за меня, не надо сейчас совать свой носик куда тебя не просят, – скривилась я. – Если такое возможно, то лучше мне вообще у него не появляться. Ты можешь помочь упаковать мои вещи? Просто достать из полок всё, что есть и запихнуть в чемоданы? …Отлично! Спасибо тебе. Ах, да… и отправь водителя за мной, к моим родителям! – я отбросила телефон так, что тот отлетел на пол и, громко ударившись, запищал. Чтобы унять чокнувшийся аппарат, подняла его и снова с силой швырнула о стену. Теперь, когда всё разлетелось вдребезги – мне полегчало, и я отправилась за стол, где меня ждали перепуганные моим приступом родители. Никто ничего не говорил: отец читал газету, но она была открыта на развороте с объявлениями, и я тут же поняла, что он просто бессмысленно смотрит в них, но не читает. Он думает обо мне, он волнуется, а ведь у него такое слабое здоровье... Мне стало жаль отца, потому что его дочь полная дура, идиотка, которая вместо того, чтобы обеспечить родителям спокойную старость, приползла к ним зализывать раны.
– Простите меня... – с шумом выдохнув, попросила, продолжая ковырять вилкой в тарелке.
– Ничего, этот телефон действительно сошёл с ума, – улыбнулся отец, отрываясь от газеты, – поделом ему.
Я улыбнулась в ответ, надеясь, что сумела выдавить из себя нечто, хоть немного напоминающее улыбку. Мама не ела – она наблюдала за мной, как на мою вилку накалывается еда, вкуса и запаха которой вовсе не ощущаю. Всего немного, несколько кусочков, но этого было достаточно для того, чтобы меня окатило невероятно сильным приступом тошноты, и я сорвалась с места, надеясь успеть добежать до туалета. Когда содержимое моего желудка вновь опустело, отец помог мне добраться до постели, а мама напоила сладким травяным чаем. Мутило уже меньше, и сон, наконец, одолел моё бессилие.
Когда я проснулась, у подъезда меня уже ждала машина. Мама решила ехать со мной, несмотря на все мои протесты. Папа остался дома, под присмотром соседки, на случай, если ему станет плохо от пережитого волнения.
Дни тянулись мучительно долго. Часы, минуты, секунды без него причиняли невероятную боль, изводили меня, терзали...
Не знаю, о чём я думала, когда уходила от Алекса, какой себе представляла жизнь без него, но теперь, лишившись сна, лишившись охоты к еде, потеряв интерес ко всему, знала, что жизнь без него мне не нужна.
Глава 3