Снаружи во дворе хлопнули дверцы, и он услышал голоса, сосредоточенное бормотание. Он был не уверен, сделал ли он что-то плохое, не всегда было приятно это знать, так он считал. Он застыл на месте и затаился, пока они стучали в дверь. Они не собирались сдаваться, они стучали и стучали, называя его имя. Отец мог их услышать. Он начал дико кашлять, чтобы заглушить стук. Через некоторое время все смолкло. Он все еще стоял в углу гостиной, рядом с камином, когда увидел лицо в окне гостиной. Высокий седоволосый человек поднимал руки и махал ему. Он это делает, чтобы выманить меня наружу, подумал Раймонд, и сильно замотал головой. Он крепко вцепился в камин и еще сильнее вжался в угол. Мужчина снаружи выглядел милым, но это не означало, что он добрый. Такие вещи Раймонд выяснил для себя давно, он не дурак. Через некоторое время ему стало страшно, он выпрыгнул на кухню, но там в окне оказалось еще одно лицо. У второго полицейского были курчавые волосы и темная униформа. Раймонд чувствовал себя котенком в мешке, на которого только что вылили холодную воду. Сегодня он не выезжал на автомобиле, микроавтобус все еще не хотел заводиться, так что дело было не в этом. Это наверняка связано с теми вещами наверху, у озера, отчаявшись, подумал он. Он еще постоял, раскачиваясь на месте. Через некоторое время вышел в коридор и начал опасливо смотреть на ключ, торчавший из замка.
— Раймонд! — закричал один из приехавших. — Мы хотим с тобой поговорить. Не бойся.
— Я не сделал Рагнхильд ничего плохого! — прокричал в ответ Раймонд.
— Мы знаем. Мы пришли не поэтому. Нам нужна твоя помощь.
Он еще немного поколебался, а потом наконец открыл.
— Мы можем зайти? — спросил тот, что повыше. — Мы только хотим спросить тебя кое о чем.
— Да, конечно. Я просто не знал, чего вы хотите. Я не могу открывать кому попало.
— Нет, конечно, не можешь, — сказал Сейер, поглядев на него с любопытством. — Но будет здорово, если ты будешь открывать полиции.
— Мы можем сесть в гостиной.
Раймонд прошел вперед и показал на диван, который выглядел самодельным. На нем лежал старый плед. Они сели и осмотрели комнату, очень маленькую квадратную комнату с диваном, столом и двумя стульями. На стенах висели картинки зверей и фотография пожилой женщины с мальчиком на коленях. Видимо, мать. У ребенка были ярко выраженные черты монголоида, а судьбу Раймонда наверняка определил возраст женщины. Не было видно ни телевизора, ни телефона. Сейер не мог вспомнить, когда он в последний раз сидел в гостиной без телевизора.
— Твой отец дома? — начал он и обратил внимание на футболку Раймонда. Она была белой, а текст на ней гласил: РЕШАЮ ЗДЕСЬ Я.
— Он лежит в постели. Он больше не встает, не может ходить.
— Значит, ты о нем заботишься?
— Я готовлю еду и убираюсь, ты же знаешь!
— Твой отец должен быть счастлив, что у него есть ты.
Раймонд широко улыбнулся; его улыбка была очаровательной, так обычно улыбаются люди с синдромом Дауна. Неиспорченный ребенок во взрослом теле. У него были сильные руки с необычайно короткими пальцами и широкие плечи.
— Ты был так добр вчера с Рагнхильд, отвел ее домой, — осторожно сказал Сейер. — Она бы не смогла дойти одна. Это ты хорошо придумал.
— Она же не такая большая, знаешь, — ответил он солидно, по-взрослому.
— Действительно. Очень хорошо, что ты проводил ее. И помог с коляской. Но когда она пришла домой, она кое-что рассказала, о чем мы хотим спросить тебя, Раймонд. Я имею в виду то, что вы видели на берегу Змеиного озера.
Раймонд озабоченно поглядел на него и выставил нижнюю губу.
— Вы видели девушку, так? Это не я сделал! — вдруг выпалил он.
— Мы знаем, что не ты. Мы приехали не поэтому. Позволь мне спросить тебя кое о чем другом. Я вижу, у тебя есть часы?
— Да, у меня есть часы. — Он показал наручные часы. — Старые папины.
— Ты часто на них смотришь?
— О нет, почти никогда.
— Почему нет?
— Когда я на работе, за временем следит шеф. А дома следит папа.