***
До самого вечера я работала в кабинете под неспешное перелистывание страниц книги Андрея и гудящий звук из системного блока моего компьютера.
Поправляя один снимок за другим, я думала о Жаке, о его успехах, его фотографиях. Он не мог вечно оставаться в России, со мной. Для него это было бы тупиком. Концом всего. Он не заслужил такого. Ему хотелось весь мир и даже больше. Было бы эгоистично с моей стороны пытаться запереть его где-то рядом, остановить, лишить возможности идти дальше.
- Софи, привет! – я услышала громкий бодрый голос Вадима.
- Привет, я как раз закончила, как погуляли?
Я встала из-за компьютера и потянулась навстречу лучам уходящего солнца, спадавшим в темную комнату из большого окна.
- Хорошо, - Вадим как-то странно склонил голову и нахмурил свои брови, - ты тут как?
- Работала, думаю прогуляться немного на свежем воздухе.
- О, я с тобой! – глаза моего друга округлились, а на лице заиграла улыбка, - только возьму кофту, там холодает.
Я и Вадим подхватили из своих комнат верхнюю одежду, и вышли из здания, обещая учителям вернуться к ужину. На город медленно опускался вечер.
Мы не могли сдержать улыбок при взгляде на оживленные улицы, на людей, шедших по ним. Ночью Париж менялся, загорался самыми разными огнями. А в центре всего этого Эйфелева башня. Самая яркая.
Мне захотелось жить здесь. Именно в этот момент, когда где-то вдалеке раздавались красивые голоса скрипки, а в соседнем кафе уютно звенели бокалы. Я поняла, что все променяла бы на этот город. И дело было уже не в том, что здесь жил Жак, не в том, что этот город пах точно так же, как он. Дело было в этих мелочах. Они ровно, как в человеке. Ты подмечаешь их в городе, и по приезду домой вспоминаешь такие глупости, как звук своих шагов по этим дорогам и смех выпивших парижан.
Я и Вадим шли вдоль Сены, наблюдая за огоньками на паромах. Парень странно молчал. Он смотрел на воду и ничего не говорил, ни слова, ни малейшего звука. Его руки были озабоченно сложены на груди. В наше первое знакомство он был совсем другим человеком. Совершенно иным.
- Все нормально? – я коснулась его плеча и заглянула в лицо друга.
- Да, просто… - он остановился и на выдохе прислонился к черной железной ограде, за которой мирно текла Сена. – Сегодня я гулял с Асей.
- Да, ты сказал, что все нормально прошло.
- Да-да. Все было отлично. Мы сидели на поляне под Эйфелевой башней и ели французский багет с сыром. Только представь, как это банально. Башня, поляна и багет с сыром, - он закатил глаза и улыбнулся, - а ей нравилось. А если ей нравится, то и мне будет нравиться.
- Чем ты тогда расстроен?
- Тем, что так не может быть вечно, - я так же облокотилась на черные перила и подняла глаза на Вадима. – Она действительно скоро уедет заграницу. Уже летом. Ася изначально не собиралась окончить нашу школу.
Лицо Вадима изменилось, и улыбка сползла в ухмылку. Он устало провел ладонью по лицу и обернулся, чтобы бросить короткий взгляд на воду.
- Она сказала мне об этом, и у нее не один нерв на лице не дрогнул. А я был готов расплакаться. Нет, серьезно у меня глаза мокрыми стали. Такая сильная.
- Сильная? – спросила я.
- Да, она ведь к дому привязана ужасно, и вот так просто собирается теперь уехать. Говорит, что хочет в лучшем месте жить, получить лучшее образование. Как думаешь это плохо, что я желаю ее слабости?
Вадим посмотрел на меня глазами полными отчаяния. «Так бывает, я знаю, как это чувствуется».
- Нет, это не плохо. Но это неправильно, - сказала я.
- Я бы смог ее защитить.
- Таким девушкам это не нужно.
- Получается, что мне остается только смотреть? Смотреть, как она уходит? – Вадим обернулся ко мне и его голос в то же время показался мне голос утопающего. Он тонул, и шанса на спасение нет.
- Таков наш удел, - я опустила глаза и взяла его руку в свою, - мне жаль.
- Мне тоже, - немного помолчав произнес он и посмотрел в мои глаза.
Вадим поднял свою ладонь, и она нежно легла на мою щеку. Не знаю, что это было. Очарование Парижа или этот вечерний легкий ветерок, или же наше такое схожее горе. Признаться, я не думала об этом слишком много, когда наши лица сблизилась, и я кожей почувствовала его теплое дыхание.
Соприкосновение губ, легко почти незаметно, а затем настоящий поцелуй. Я крепче прижалась к нему, и его руки обвили мою талию, точно были созданы для нее. Я слышала его дыхание, и чувствовала, как губы нежно касаются моих щек, лба, шеи. То как случайно встречаются наши языки, и как Вадим зубами оттягивал мою нижнюю губу, заставляя меня изгибаться под его ладонями от теплоты и страстного покоя.
- Что мы делаем? – не смея открыть глаз, на выдохе спросила я.
- Плачем.
Он прав. Мы точно плакали. Я схватилась за края его рубашки и тоже решила поплакать, сильнее прижимаясь к его торсу своим хрупким телом. Утонуть в горе. Утонуть в Сене. Вот это банально.
========== Глава 59 “Сожаление” ==========
Любовь - это битва. Заранее проигранная.
Фредерик Бегбедер “Любовь живет три года”
- Что с вами? Вы странные, - это было первым, что сказала нам Ася за ужином.
Мы избегали взглядов друг-друга, вздрагивали от случайных прикосновений и весь вечер обходились какими-то дежурными фразами и любезными улыбками.
«Стыд». Именно это чувство мешало мне заснуть. Оно разрывало изнутри, от него тошнило, и кружилась голова. Но вместе со всем этим. Вместе с дрожью при воспоминании, я чувствовала тепло его губ. Его нежное прикосновение.
Я соскучилась, и мне было одиноко. И это легкое прикосновение к чье-то нежности было спасательным кругом, к которому непременно хотелось вернуться.
За тяжелой ночью последовало тяжелое утро вместе с раздражающим пением птиц и громким топотом однокурсников в коридоре. Я с трудом подняла голову с мягкой подушки и уставилась на вчерашнюю одежду, небрежно разбросанную поверх моего чемодана. «Эта кофта» - подумала я при взгляде на знакомую вещь. «Я была в ней, когда меня обнимал Жак, и я была в ней, когда меня целовал Вадим» - очередной укол совести. Внутривенно. Безумно болезненно.
Взгляд упал на мои наручные часы, которые мирно лежали на тумбе. Осознав, что до занятия остался час, я как подорванная вскочила с кровати и начала спешно доставать из шкафа первую попавшуюся одежду.
Приведя себя в порядок в ванной, я сбежала к лестнице. Ступеньки разразились громким топотом моих ног. Солнцезащитные очки неловко спадали с головы на глаза, и, не видя ничего перед собой, я случайно врезалась в чью-то грудь.
- Прости, - сказала я, поднимая очки обратно на лоб.
- Все нормально, доброе утро.
«Черт». Мы были вдвоем, на узенькой лестнице, прямо друг перед другом. Вадим был в черной майке и темных джинсах. Краем глаза, я заметила на его руках кожаные перчатки без пальцев. «Хоть что-то в этом мире остается неизменным».
- Доброе, - с любезной улыбкой сказала я и попыталась обойти друга, на что тут же была пресечена его рукой.
- Постой, мы должны поговорить о том, что случилось вчера, - он смотрел прямо в мои глаза, от чего мне хотелось отвести их как можно дальше.
- Нет, не должны, все и так понятно, - я попыталась снова пройти.
- Нет, не понятно. Мне не понятно, - его голос был жестким. Таким, каким я его прежде не слышала.
- Мы оба были расстроены. Париж, вечер, Сена, - я закатила глаза, - ты никогда не смотрел романтические фильмы? Этого просто не могло не случиться. Скажи спасибо, что на заднем фоне не заиграла пронзительная скрипка.
- Ты можешь быть серьезна?
- Нет, не могу. Я на взводе, - сказала я и с силой толкнула его руку.
- Я чувствую себя виноватым, - не обращая внимания на мои усилия, сказал Вадим.
- Перед Асей?
- Нет, перед тобой.
Я тут же прекратила попытки выбраться из ловушки и перевела недоумевающий взгляд на друга, который был на голову выше меня.