Я ведь даже не плакала после того, как мы расстались. Не могла. Потому что, если бы упала хоть одна слезинка, я бы, наверное, никогда уже не смогла остановиться и просто сошла с бы ума. С ума от этой потери. От той боли, что потом долго меня преследовала молчаливой тенью.
Мейхер расплывается в ленивой, но колкой улыбке, прежде чем пройти к лестнице, а я, я как дура шарахаюсь от него в сторону, чем вызываю на его лице еще большую насмешку.
«Я всегда буду выбирать тебя, Майя».
Отдается эхом в голове его голос. А следом:
«Это ты виновата. Слышишь? Это ты во всем виновата. Я тебя ненавижу. Ты все испортила. Ты все разрушила. Ты… Дура! Набитая дура! Где твоя справедливость? Где она? Что ты молчишь? Чего ты молчишь?!»
Внутри что-то обрывается в этот момент, и весь мой выстроенный мир рушится, катясь в тартарары.
Опять.
Мой проход по лестнице ощущается путем на гильотину, а от нахлынувших воспоминаний становится еще труднее держать лицо. Перешагиваю последнюю ступеньку, оказываясь на втором этаже. Анна уже прошла вглубь и даже успела открыть дверь в общей ванной.
— Просторно. Санузел один на весь этаж?
— Нет. В моей бывшей спальне и комнате родителей тоже есть, — указываю на двери. — Там есть прилегающие комнаты под санузел и гардероб.
— Отлично. Честно говоря, снаружи дом кажется меньше, но на самом деле так просторно. Мне все очень нравится, — Анна улыбается и дергает ручку двери в мою спальню. — Ой, какое тут все розовенькое и миленькое, — комментирует Анна, и я понимаю, что она уже заперлась в мою бывшую комнату.
Переглядываемся с Мейхером в этот момент. Он бывал тут десятки раз. В этой самой спальне.
Отвожу глаза, как только соображаю, что мы с ним друг на друга пялимся, а на языке тут же оседает вопрос: неужели они выбирают дом для себя? Они вместе живут? Мейхер с кем-то живет? В голове подобное не укладывается.
Стоп! Нужно остановиться. Это не мое дело. Арс больше не моя жизнь, и мне должно быть глубоко плевать, где он и с кем. Должно, но, когда он вот так нагло заявляется на твою территорию, держать себя в узде трудно. Не думать трудно. Не злиться — тоже.
Мы не очень хорошо расстались. Со скандалом. Он просил, чтобы я в его жизни больше не появлялась, я парировала тем же, но тем не менее сейчас я вижу Мейхера перед собой.
Что это, если не издевка?
— Арс, можно тут даже не переделывать ничего. Алиске понравится! А мебель остается же?
Кто такая Алиса?
— Да. Да, — часто киваю, застывая на пороге.
Родители продают дом с мебелью, в новый почти ничего не забирали, да и я, кроме своего матраса, отсюда к себе на квартиру ничего не увезла.
— Я в гардеробную загляну?
— Конечно, — киваю, обнимая свои плечи.
Анна скрывается за дверью, а я смотрю за свою спину и не нахожу там Мейхера, который остался на этаже. В спальню он не заходил. Близко не подошел. Тихонечко переступаю порог и выглядываю из комнаты. Арса нигде нет.
Прохожу по этажу к лестнице, снова оглядываюсь, а когда останавливаюсь, чувствую, что больше не одна здесь.
— Кого-то потеряла, Майя?
Его голос звучит над ухом. Он стоит у меня за спиной. Он подошел, а я даже не почувствовала. Переступаю с ноги на ногу в попытке сбросить это оцепенение и только сейчас понимаю, что пальцы Арса с силой сжимают мой локоть. На его губах гадкая улыбка, особенно если учесть репутацию Арса. За последние годы что о нем только не говорили и не писали. Сын олигарха, завидный холостяк, которому приписывали романы с голливудскими звездами и моделями. Для чего это божество спустилось на нашу землю теперь, я вообще не понимаю. Когда он вернулся из Штатов?
— Кажется, ты обещал больше не появляться в моей жизни, — произношу на вдохе.
— Видимо… Соврал.
Слышу его ухмылку. А кожа в том месте, где смыкаются его пальцы на моей руке, начинает огнем гореть. Волнение захлестывает в ту же секунду. Он критично близко. Недопустимо просто!
— Чего ты от меня хочешь? Зачем вернулся?! Пусти!
Паникую. Паникую. Паникую. Мы расстались четыре года назад. Он спорил на меня, предал меня…
Мы не должны были больше встретиться. Никогда не должны были. Я все забыла. Я начала новую жизнь. Какого черта он появился? Зачем?!
Дергаюсь, чтобы он отпустил, но делаю этим лишь хуже. Арс резко разворачивает меня к себе. Запрокидываю голову, совершая короткие рваные вдохи. Взгляд мечется по его лицу.