За руль снова сажусь сам, потому что, пока слежу за дорогой, мозг находится постоянно в работе, и я не теряю связь с реальностью. Не выпадаю из нее в свои мысли. А их до задницы сейчас.
Кинуть Майе жирный намек на то, что происходит в моей жизни, было если не фатальной ошибкой, то слишком опрометчивым действием. Панкратова точно не та, кто поймет и примет все это дерьмо, но, раз я ввязался, должен идти до конца, несмотря ни на что. У меня, в принципе, пути назад уже нет. Так что только вперед, бл*дь.
В офисе сразу иду к Воронцову, это первый отцовский зам.
— Арсений, — Артём Юрьевич отрывает взгляд от монитора, — как Мирослава Игоревна?
— Без изменений, — отодвигаю для себя кресло. Сажусь.
— Дмитрий Викторович?
— Пьет. Я о нем и зашел поговорить. Азарин уже в курсе, что отец…
— Нет. Мы следим, чтобы эта информация никуда не просочилась. Ты же понимаешь.
— Понимаю, — киваю, — и этот человек вдалбливал мне что-то про репутационные риски, — закатываю глаза, пытаясь шутить. Ходить с кислой мордой уже просто невозможно, потому что психика не вывозит.
— Я прикинул и думаю, что нам с тобой нужно присутствовать на сделке вместе. Дима, — Воронцов вздыхает, позволяя себе панибратство, они с отцом уже лет двадцать работают, — все утвердил. С Азариным встречался, на подписании его может и не быть. Ты же знаешь его репутацию. Он все и всегда делает через замов.
— Не на таком уровне.
— Вот поэтому нам нужен ты. Приемник. Гарант.
— Через сколько встреча?
— Через три часа. Ты же в теме?
— В общих чертах.
— Этого будет достаточно.
— Было бы славно, — ухмыляюсь, а дверь в кабинет Воронцова распахивается.
На пороге стоит отец. Гладко выбритый, в идеально выглаженном костюме. То, что бухал последние дни, на роже, конечно, считывается за секунды.
— Козни уже строите? — проходит вглубь кабинета и садится напротив меня.
— Обговариваем план действий, — невозмутимо отвечает Воронцов. — Беру Арсения с собой на сделку.
Отец кивает, поднимается и достает из шкафа бутылку виски. Оттуда же берет стакан.
— Добро, — разворачивается и бредет на выход.
Моргаю, когда хлопает дверь. Нервы все еще шалят.
Легче становится только в момент, когда мы с Азариным пожимаем друг другу руки в зале для переговоров «Либерти».
— Жаль, что Дмитрий Викторович не смог присутствовать.
Киваю.
Уже на улице меня догоняет эмоциональное напряжение и накрывает паническая атака. Чувствую, как теряю почву под ногами. Не падаю, нет, но ощущение, будто я везде и нигде. Воздух тяжелеет, совершать вдохи становится практически невозможно.
Сжимаю руки в кулаки. Выдыхаю через рот и достаю сигареты. Прикуриваю. Делаю несколько затяжек, опираясь на машину. На телефон падает сообщение о том, что Тая уехала. Наша СБ этот момент проконтролировала.
Минус одна проблема есть.
Осталась Ия.
О главной даже думать не хочу. Пока нет ни одной мысли, что делать с Майей. В башке вакуум, и тем не менее я караулю ее после работы прямо у дома. Дожидаюсь, когда Панкратова выйдет из тачки, и только потом вылезаю из своей.
— Майя.
Панкратова оборачивается. Встречаемся взглядами.
— Привет, — произношу, останавливаясь напротив.
— Привет, — кивает.
— Как рабочий день? — Бегаю взглядом по ее лицу, пытаясь понять, что она чувствует сейчас.
— Отлично. Как твой?
— Приемлемо… Это тебе, — опомнившись, вручаю ей букет роз, который все это время был со мной.
Майя, покачнувшись, принимает букет, прижимая его к груди двумя руками.
— Тяжелый.
Прохожусь ладонью по затылку, чуть подтормаживая. Сообразив, в чум суть, забираю у нее цветы обратно.
— Помогу отнести домой? — кошусь на дверь подъезда.
— Как хочешь…
В лифте стою у Майи за спиной. Чувствую ее тепло, запах, хочется к ней прикоснуться, но я себя одергиваю.
— Ты подумала про выходные в конце месяца? — спрашиваю уже в квартире.
Майя бросает на меня взгляд, в котором отсутствуют эмоции, и кивает. Разговаривать с ней вот такой трудно, конечно. Мнусь в прихожей, держа в руках этот идиотский букет.
— Я сейчас ванну наберу, положи цветы туда. У меня нет такой большой вазы, — отзывается, надевая домашние тапочки.
— Без проблем, — скидываю ботинки и иду за ней следом.
Минутами позже топлю букет в воде, быстро мою руки там же, принимая поданное Майей полотенце.
— Спасибо, — произносим в один голос.
Подхожу к ней ближе. Дотрагиваюсь наконец-то. Сначала до щеки, потом до шеи, чуть тяну на себя. Майя шумно выдыхает, смотрит мне в глаза, приподнимаясь на носочки. Когда хочу поцеловать, останавливает.