Я набрала автоответчик.
— Привет, Сага, — приветствовал меня голос Апрель. — Позвони мне. — Прозвучал звуковой сигнал и было воспроизведено второе голосовое сообщение, записанное на несколько минут позже.
— По-видимому, Лука не единственный, кто не хочет со мной говорить. Я не знаю, что произошло между вами. Я бы хотела это понять. Что случилось? Позвони мне. Пожалуйста.
Писк.
— Я могу понять, если ты не хочешь со мной говорить. Но хотя бы дай мне знать, в порядке ли ты. Я волнуюсь.
Беспокойство в голосе Апрель росло с каждым сообщением, а я не удосужилась хотя бы раз ответить. Она не сделала ничего плохого и не заслужила, чтобы я причинила ей такую боль.
Снова прозвучал писк. Я уже была готова позвонить Апрель, когда меня остановил низкий мужской голос:
— Привет, Сага.
Лука.
Невольно у меня на глазах появились слезы. Я не ожидала услышать его голос здесь и сейчас. И зачарованно затаила дыхание, чтобы не пропустить ни одного слова.
— Я надеюсь, ты хорошо доехала до Мелвью. Апрель еще ничего не слышала от тебя, а Меган говорит, что ты не откликаешься и на ее звонки. Они беспокоятся о тебе, свяжись с ними.
Они беспокоятся о тебе. Меган и Апрель. А он нет. Я знала, что это эгоистичная мысль, но хотела, чтобы он тоже переживал обо мне. Я не хотела быть безразличной ему.
Вопреки рассудку я прослушала сообщение второй, третий и четвертый раз, только чтобы слышать голос Луки. Сердце судорожно сжалось. Я скучала по нему уже сейчас. Я устало откинулась на спинку кровати и включила запись пятый раз. Только когда снова повторилось «Привет, Сага», я решилась отключить автоответчик.
Я намеревалась позвонить Апрель — надо же, она даже Луку заставила отправить мне сообщение, — но палец самопроизвольно прокрутил список до имени Меган. Старые привычки меняются тяжело.
Она ответила после первого звонка.
— Сага! — крикнула Меган так громко, что я вздрогнула. — Где ты, черт возьми? С тобой все хорошо? Скажи мне, пожалуйста, что ты не лежишь с переломами в какой-нибудь больнице. Мне приехать в Неваду? — В ее голосе в равной мере звучали гнев и беспокойство.
— Нет, тебе не надо приезжать. Я в порядке, — сразу заверила я ее, хотя была бы рада увидеться. — Прости, что не отозвалась раньше, но мне нужно было немного времени для себя.
— Было бы достаточно одного маленького сообщения.
Я вздохнула.
— Ты права. Это было эгоистично с моей стороны.
— Еще бы! — Она редко говорила таким серьезным тоном, и от упрека в ее словах росло мое чувство вины.
— Прости, — повторила я, и несколько секунд мы молчали.
— Где ты? — еще раз спросила Меган.
— В мотеле в Мелвью. Он хотел, чтобы я ушла.
— Лука?
— Да.
— Какой негодяй! — прошипела Меган. — Мне приехать и поколотить его за тебя?
В другой день мысль о том, что Меган могла поколотить Луку, вероятно, рассмешила бы меня, сегодня — огорчила. Я тяжело сглотнула и закатила глаза.
Исчезни. Я не хотела говорить о нем, но одновременно не могла думать ни о чем другом. При этом я уже устала так себя чувствовать. Кто бы мог подумать, что любовь может вызвать такую боль?
— Мы можем не говорить о Луке?
Меган тяжело вздохнула. Я ощущала ее желание помочь мне. Я так же чувствовала себя после ее любовных трагедий. Однако, в то время как она часами изливала душу и хотела, чтобы весь мир знал о ее чувствах, мне хотелось разобраться наедине с собой.
— Как хочешь, — немного помедлив, ответила Меган. — Но одну вещь ты должна мне сказать.
Я кивнула. Я была виновата перед ней.
— Хорошо.
Она глубоко вздохнула.
— Он причинил тебе боль? Или принуждал тебя к чему-то, чего ты не хотела? Если это так, то…
— Нет! — быстро сказала я. Понятно, почему у Меган возник этот вопрос, она знала о моих страхах и раннем отношении к Луке, но он бы никогда не сделал что-нибудь мерзкое. — Он… здесь совсем ни при чем. — Я вложила в голос всю свою убежденность. — Вообще. Он не мог бы сделать ничего лучше.
— Как скажешь. — Это прозвучало скептично.
— Мне просто нужно немного времени, — заверила я ее и надеялась, что она почувствовала мою искренность. — А теперь давай поговорим о чем-нибудь другом. Как проводишь Рождество?
Меган разочарованно проворчала:
— Позволь мне выразиться так: я бы в этот момент сделала все, чтобы сидеть одной в комнате мотеля.
— Так плохо?
— Да. Мои родственники здесь лишь со вчерашнего дня, а я уже спрашиваю себя, в мои девятнадцать слишком ли я старая, чтобы меня можно было удочерить? Прежде всего мне не дает покоя мой дядя. Он приехал с женой и безупречной падчерицей. С совершенно светлыми волосами, совершенной улыбкой и с этого лета отличным местом в Брауновском университете. Все доценты влюблены в нее, а она, естественно, все еще встречается со своим первым другом из школы, и, скорее всего, он преподнесет ей на Новый год кольцо. — Меган издала рвотный звук. — Мелани тут, Мелани там. Мелани такая замечательная. Клянусь, мои родители уже планируют, как они похитят ее и подсунут дяде вместо нее меня.