Я должна одернуть эту несчастную юбку. И встать. И уйти. И.. да, раздвинуть ноги ещё шире, чтобы его пальцы свободно касались полосок кожи между кружевным краем чулок и трусиками.
Я стону и двигаюсь бедрами ему навстречу. Ему и тому, что сейчас сквозь плотные брюки упирается мне в бедро.
Хочу, чтобы он снял одежду. Желательно всю, потому что рубашка, хоть тонкая и позволяет чувствовать, насколько упруги под ней мышцы его живота, его груди, его спины, но всё равно не дает почувствовать руками его кожу. И попробовать её на вкус.
Пытаюсь расстегнуть хотя бы несколько пуговиц, но мне не дают. Правая рука Максима собирает обе мои руки в замок за моей спиной. А левая... Ох, уж этот амбидекстр!
В школе меня поражала его способность писать обеими руками. Одинаково хорошо. Нет, почерк был так себе, но писал он что левой, что правой одинаково быстро и уверенно, не напрягаясь. Тогда я даже не думала, чем для меня обернётся эта его способность.
Сейчас его левая рука, отодвинув влажные трусики, ласкала меня там, где до этого не ласкал никто другой. Возможно, поэтому меня хватило ненадолго. А возможно, виноват в этом был сам Максим и его невероятное влияние на меня.
Если бы я тогда могла посмотреть на себя со стороны, мне было бы стыдно. Возможно. Но до сих пор, вспоминая это наше «рабочее совещание», я сразу меняю трусы - на сухие.
Он входил в меня совсем чуть-чуть, на какой-то сантиметр. Сначала одним пальцем, потом двумя. А потом к ласкам присоединился большой палец, едва касающийся клитора. Одно движение, два, три,. .. шесть… Воздуха в комнате становилось всё меньше, я сбилась со счета, когда он прошептал мне на ухо:
- Да, моя девочка, сейчас…
И я кончила. Меня колотило изнутри, но вместе с этим чувствовалась невероятная свобода и облегчение. Он очень вовремя освободил мне руки, потому что, держась за него, прижавшись к нему лицом, я теперь имела возможность стонать в его плечо, тем самым заглушая звуки, доносившиеся из этого кабинета.
Он обнимал меня и нюхал мои волосы, а его сердце билось даже быстрее моего.
Боже, чем я сейчас занималась? Где? И с кем?
Развратом. В своём рабочем кабинете, на столе. С почти женатым мужчиной. С моим любимым Максом.
К реальности вернула его реплика:
- Я надеюсь, ты понимаешь, что только что изменила своему Эдриану? – кольнуло неприятно. Но не потому, что он попал не в бровь, а в глаз. Нет. Просто в этот момент я подумала о своем зеркальном отражении. Оттолкнув Максима от себя и одернув юбку (хвала небесам, что всё остальное было на месте!), я парировала:
- Я надеюсь, ты понимаешь, что только что изменил своей Яне? Или это… – я кивнула на его всё еще топорщившиеся брюки. – Не считается?
Максим молча улыбнулся. А потом развернулся и направился к двери. Уже выходя, он меня «утешил».
- Тебе, Аня, лучше волноваться за свою совесть и за то, что очень скоро я встречусь с твоим мужем лицом к лицу.
Он ушёл. Дверь закрылась. Я выдохнула.
Но, видимо, рано. Потому что через 5 секунд дверь открылась снова, и в проёме показалась счастливая физиономия моего Максима.
- А что касается Яны… У тебя устаревшая информация. Никакой свадьбы у нас не будет, – посмаковав мою беззвучную реакцию на своё признание, он добавил. – Всё, ТЫ, кажется, заКОНЧИЛА. Теперь можешь работать.
Спасибо, разрешил. Щелчок двери и шаги по коридору. Теперь точно ушёл.
Сколько лет прошло, а он, по-прежнему, всегда выигрывает в наших словесных перепалках. У него всегда в рукаве есть козырь, и буквально несколькими словами он способен положить меня на лопатки. Чтоб его!
Так… А что он там сказал на счёт свадьбы?
Глава 15
На войне, как на войне: исход во многом определяет верно выбранная тактика и стратегия. А ещё для победы нужно знать врага. В лицо.
Поэтому первое, что я сделал вечером в понедельник, придя домой – нашёл в соцсетях Ани Зориной фотографии её мужа. Правда, их было всего три, причем две из них – общего плана, на них я мог только оценить его физическую форму. И, надо отдать должное этому парню, выглядел он весьма неплохо: высокий, подтянутый. Он явно занимался каким-то видом спорта: тренированные мышцы легко читались под натянутой футболкой, но, вместе с тем, на тупого качка он не был похож. К сожалению.
Последняя, третья, фотография позволяла уже лучше разглядеть черты лица моего соперника. И, если по физической форме я вряд ли уступал Эдриану, то тут проигрывал по всем параметрам. Его лицо было слишком правильным, ни одного изъяна - да уж, ну и красавчика ты себе нашла, Аня! Не чета всем твоим прежним увлечениям.