- Привет, Максим! – точнее: прощай, Максим.
- Привет! – поднимает взгляд на меня – усталый и раздраженный. По всей видимости, он больше не рад меня видеть.
Вспоминаю про то, что мы не одни и выразительно смотрю на Славу, всем своим видом показывая, что ему надо уйти. Но нет, он «в танке» - не понимает моих намеков или делает вид – только продолжает лыбиться.
Хорошо, ты непрошибаемый, но здесь абсолютно точно есть тот, кто значение всех моих взглядов знает наизусть – может он поспособствует нашему уединению? Максим понимающе смотрит мне в глаза и, кажется, вот-вот попросит Славу освободить помещение.
Но в этот момент я вижу то, чего боялась увидеть больше всего: в аудитории появляется Лера и бесцеремонно целует Максима в губы. И судя по тому, что он воспринимает это как должное – они встречаются. А вот и сама блондинка подтверждает мои догадки:
- Мы снова вместе, Аня. Знаешь, я очень благодарна тебе. Максим рассказал, как ты помогла ему заставить меня ревновать. Спасибо! – она по-прежнему обнимает Максима, а он молчит и смотрит на Славу.
Пожалуйста, Максим, скажи, что всё совсем не так. Скажи, что ты не рассказывал ей о нашем «большом секрете»; скажи, что ты не любишь её больше. Скажи, скажи - умоляю!
Но сегодня, видимо, не только Слава решил поиграть в молчанку. Калинин просто обнимает Леру ещё крепче, а та в ответ ещё больше виснет на его шее. Вот так – вместо тысячи слов.
Я отворачиваюсь, потому что чувствую, как в душе поднимается цунами. И эта гигантская волна вот-вот выйдет из берегов, проливаясь из моих глаз.
- Я рада за вас, ребята… – это все слова, которые я смогла произнести. Самообладание покидало меня – нужно было срочно уходить.
Больно. Как же больно! Я шла по длинному коридору политеха - прочь от Максима и Леры, а из глаз уже бежали слёзы. Я даже попрощаться с ним нормально не смогла.
Глава 21
- Вот стерва! Как младенцев – вокруг пальца! – я уже сидела на скамейке около подъезда, а Максим нервно курсировал от меня до тротуара. – Ладно ты – святая простота! Но я… Я же знал, что ничего хорошего от этой змеи ждать нельзя. «Ой, Максим, я ногу подвернула!» Тьфу!
- Во-первых, «святая простота» на счёт меня - это ты погорячился. А во-вторых, после драки кулаками не машут: что сделано, то сделано. Тебе ещё повезло, что она каким-то чудом не женила тебя на себе после того, как вернулась…
- А она не возвращалась, – он перестал ходить взад-вперед и присел рядом со мной.
- В смысле? Я же видела… - он делает невинное лицо, кивает и разводит руками.
- Ага. Я тоже тебя со Славиком видел!
- Но она сказала, что вы снова вместе, а ты промолчал… Ты же сам её обнимал! – это я что ли кричу на весь двор в 11 вечера?
- Ты тоже ему сама позволяла себя целовать! А после того, как я это увидел – развидеть не мог до сегодняшнего дня! Ты довела меня до белого каления: ни звонков, ни сообщений – ни хрена. Я ждал тебя, Аня. Я ждал, что ты поймёшь, как сильно нужна мне - неважно в качестве кого: девушки или просто друга. И вот я вижу, как этот… тебя лапает, - Максим снова поднимается со скамейки, но теперь просто встает напротив меня - дышит рвано, ему трудно сейчас говорить и я не перебиваю. - Я решил, что ты прекратила общение со мной, потому что стала встречаться с другим. У меня больше не осталось ни надежды на то, что ты будешь рядом, ни сил опровергать слова Леры. Её появление как раз и спасало меня от твоей жалости – тогда я думал именно так.
Я отрицательно качаю головой: что-то не сходится. Пазл не складывается, я не вижу всю картинку целиком. Вот оно – точно!
- Значит, ты к ней не вернулся… Но ведь хотел… Максим, ты сам просил меня помочь тебе, заставить её ревновать – я думала, что ты любишь Леру, - не смотрю на его лицо - достаточно того, что я уже увидела. Он говорил, а его глаза, линия губ, скулы, морщинки на лбу – всё просто кричало о том, как ему тяжело, больно, как ему плохо. Я знала, что он не врёт и не приукрашивает.
Я только слышу, как Максим делает шумный выдох и расставляет все точки над «i».
- Единственная девушка, которую я любил и хотел вернуть – это ты, Аня. Мне не нужно было привлечь внимание Леры – это был всего лишь удобный предлог. Я должен был хотя бы попытаться… Я хотел заставить тебя снова увидеть во мне не просто друга. И в результате потерял.
Нет, в том, что случилось – львиная доля моей вины. Плевать на обстоятельства – я должна была тогда настоять на разговоре. Я сама оттолкнула тебя, ничего не объяснив, а потом уехала, не попрощавшись. Чувствую, как к моим губам скатываются слёзы. Я больше не могу сдерживаться.
Потянув за локоть, Максим заставляет меня подняться на ноги – и вот я уже рыдаю в кольце его рук. Он ничего сейчас не спрашивает. Он просто позволяет мне выплакать всю горечь того, что мы упустили столько времени.
- Я ведь сбежала от тебя, как комар от раптора, - он прижимался лицом к моей макушке и сейчас я почувствовала, как его губы тронула улыбка.
- Вот как? Значит, мне не показалось, что это был побег, - его это даже веселит. - Видимо, я превысил лимит сообщений в сутки. Или… дай подумаю…слишком явно к тебе приставал…Или..
- Всё гораздо проще: ты был моим другом, а я тебя любила, - поднимаю голову, чтобы…
Чтобы Максиму удобнее было прикоснуться ко мне губами. Он целует нежно, успокаивающе. Сейчас даже ветер стих и листья не шуршат – никто в мире не способен нам помешать.
***
Уже перевалило за полночь, когда мы с Аней расстались. Слово-то, какое – «расстались». В прошлый раз оно было равно «три года». Слава Богу, что сейчас после него и знака равенства было всего «32 часа».
Она не приглашала подняться к ней, а я не навязывался – понимал, что после извинений за события понедельника торопиться не стоит. Да и остался один нерешённый вопрос – Эдриан. Я даже не знал, что по степени важности было первым в предстоящей поездке: заключить контракт или отбить Аню у её собственного мужа. Черт! Конечно, я знал! И дело даже не в том, что вскоре я должен был уйти из компании, и для меня значимость заключаемых теперь сделок была не такой, как раньше. Просто Аня важнее всего на свете.
Завтра она не придет в офис, да в этом и не было необходимости. Я был уверен, что Аня превосходно справится со своей работой без лишней подготовки – она умница. На вопрос, чем она планирует заниматься в свой выходной, она ответила, что отправится к родителям. Ей нужно было побыть с ними перед вылетом в другую страну. Перед тем, как я войду в её жизнь прочно и навсегда.
Конечно, я дёргался: пока собственными глазами не увижу, что её нынешняя семейная жизнь даже теоретически не может сравниться с тем, что мог дать ей я – рано было объявлять о своей победе. Но, как бы там ни было, сегодня я выяснил главное: Аня меня любила. Она говорила только в прошедшем времени, но я даже ни капли не сомневался, что в настоящем ничего не изменилось, как не изменится и в будущем. Я знал это потому, что чувствовал то же самое.
Я слишком ярко чувствовал и слишком много думал, а это притупляло внимательность. Если бы с Аней я мог быть так же собран, как при написании кода, я бы заметил, что за нашим разговором у её подъезда кто-то наблюдал. Моя беспечность позже обошлась мне слишком дорого.