А тот, кого я окликнула, моментально подошел к нам. В отличие от Саши, моего взгляда он не избегал: всегда смотрел прямо и уверенно.
Калинин. Максим Калинин. Тот, кто так же предлагал мне встречаться в конце прошлого учебного года. Тот, кому я отказала… Тот, о ком я по какой-то непонятной причине продолжала думать. Сейчас меня интересовал только один вопрос:
- На что вы спорили?
Максим посмотрел на Сашу, я проследила взглядом. Саша вообще ушел в себя, видимо обдумывал, откуда я знаю о его симпатии. А еще, вероятно, думал, что теперь я этим обязательно воспользуюсь. Как бы не так! Он тоже нравился той другой Ане. И облегчать ему жизнь после всего этого? Ну уж дудки – пусть разбираются сами.
- Саш, к тебе вопросов никаких. Гуляй, – прошу удалиться лишнее звено из нашего разговора. И звено уходит.
- Ань, я… - Максим, по-моему, тоже понял, что его не туда занесло. Но слишком поздно пить боржоми.
- На что?! Вы?! Спорили?!
- Это глупо, я знаю…
- Ты не расслышал мой вопрос?
- На мороженое.
Мне показалось, что я ослышалась. Хотя, не на Bentley же спорить 15-летним подросткам, учащимся самой обычной средней школы.
И все же! Они поспорили, что я буду встречаться с Сашей на… мороженое! Уму непостижимо! Ясельная группа детского сада, ей Богу! Делаю выдох, ноздри раздуваются, как у дракона, пытаюсь собрать мысли в кулак. Пальцы туда же - в кулак. Чувствую, что меня накрывает. От беспомощности, от никчемности. Становится невыносимо противно от этой ситуации, и я хочу просто плакать. Но не здесь - Калинин моих слез не заслуживает.
И я сама невероятно быстро спускаюсь вниз по той лестнице, с которой только что хотела спустить Сашу и Макса.
Глава 4
Я хотел… А чего я хотел? Отомстить, унизить, сделать больно? Это клиника, Макс. Сдалась мне эта Аня. Ведь ничего особенного – мышь серая. Ну ладно, не серая – рыжая, но все равно мышь.
Нас посадили за одну парту в начале последней четверти прошлого учебного года. Классрук делала рокировку каждую четверть и любила сажать вместе разнополых подростков. В принципе, соседство обещало определенный профит: я был силен в точных предметах, а она, наоборот – чистый гуманитарий. По идее, при стандартном симбиозе, мы оба могли из хорошистов легко превратиться в отличников. Но Аня Зорина оказалась удивительно упрямой и не принимала никакой помощи. Сама, разумеется, русский списывать тоже не давала. Зараза.
Возможно, хмельной весенний воздух и шальные гормоны сделали свое дело, а может быть что-то другое, но мне пришла в голову идея. Я решил ее очаровать - даже не знаю зачем. По сути, четверок по русскому и литературе мне было выше крыши, но других причин оказывать ей знаки внимания я для себя не определил. Надо сказать, эта девочка была непопулярна у моих одноклассников: неброская внешность, угловатая фигура, душой компании не была, не пела, не танцевала. Правда, на язык была остра. На нее где сядешь, там и слезешь.
Я делал, по сути, какие-то мелочи: смотрел на нее, не пытаясь скрыть взгляд, иногда «случайно» касался, сыпал шутками, иногда делал все, чтобы ее немного позлить, а потом заглаживал свою вину конфетами. И, блин, мне это нравилось. Я сам не заметил, когда в своих действиях ушел от «так надо» до «хочу». Её реакция была забавной: вся радуга эмоций от фиолетового до красного, точнее от полного безразличия до смущения.
С каждым днем эта хрень меня затягивала всё больше и больше. К завершению последней четверти моё «хочу» и вовсе трансформировалось в «пи***ц как надо». И я решился.
Шла последняя декада мая, а жарко было словно в июле. Учиться в таких условиях было так же сложно, как пытаться справить нужду в Антарктиде при -65 по Цельсию.
День был выбран неслучайно: именно сегодня мы оставались дежурить по классу после урока истории. Мы – это я и Аня. Без лишних напоминаний я помог поднять стулья, принес ведро воды и стер с доски. Аня подметала пол. Я подошел к ней и попытался забрать швабру.
- Эй, ты чего? – Аня была явно удивлена и решила, как и всегда в непонятных ситуациях, сразу перейти в наступление.
- Ничего. Я просто помочь хотел, – всё, что собирался ей сказать, почему-то комом стояло в горле. А репетировал-то как перед зеркалом – от зубов отлетало!
- Справлюсь, не маленькая! – буркнула моя соседка по парте и продолжила выметать песок.
- Маленькая… - я сказал это как можно мягче и тише, но один недобрый взгляд в мою сторону и мне пришлось поднять руки и престать улыбаться. – Прости, я имел ввиду «миниатюрная».