- Доброе утро, миледи, - голос раздался прямо над ухом, а плечи опустились вниз под тяжестью крепких мужских рук, - Наслаждаетесь жидким завтраком?
Его дыхание слишком уж приятно начало обжигать ухо, а потом я отстранилась и, стараясь сбросить ладони с себя. Тщетно. Его пальцы лишь сильнее впились в обнаженную кожу.
- Я Вас покусаю, - прошипела я, но угроза звучала настолько безобидно, что оппонент самодовольно усмехнулся, а потом игриво ослабил хватку и проследовал на своё место.
- Я на это надеюсь, - продолжая улыбаться, поднял бокал и жадно прильнул к нему.
Сегодня он выглядел совершенно иначе. Для завтрака он решил облачиться в лёгкую хлопковую рубашку, небрежно заправленную в простые черные штаны и явно пропитанную потом. На шее пульсировала вена, а дыхание его было слегка учащенным.
- Тяжелый спуск с лестницы? – съязвила я, но он был слишком занят спешным опустошением своего кубка.
- Тяжелый день? – парировал он наконец, указывая пальцем на мой наполненный вновь бокал, - Я мог бы сделать его еще тяжелее, - холодно добавил он и сел за стол, - Но позже. В наших краях прием пищи почти священен, а потому, - он сделал изящный пас рукой, - Ссоры неприемлемы. У нас для них будут долгие дни и еще более долгие ночи.
Ночи?..
- Но я бы предпочел твое… повиновение, - его глаза хищно уставились на меня, - Это все же лучше смерти, изгнания и пребывания в плену разбойников. Они ведь тебя так просто не оставят?..
Я не успела ничего ответить, и он продолжил.
- Ты из благородной семьи. Кожа бледна и чиста, руки не знали труда, а воспитание… хоть и не идеальное, но присутствует. И раз уж на благородную девицу кто-то открыл охоту, значит её некому защитить. Твой отец, братья, если таковые были, - мертвы. Простая, пусть и кровавая, политика, - резюмировал он.
Из глаз готовы были прыснуть слезы, но опьянение притупило нарастающие чувства, и я смогла снести его напор. Снести… в очередной раз.
- Какие земли тебе принадлежат? – деловито продолжил он, втыкая вилку в прожаренный кусок мяса.
Я поняла куда он клонит. Мерзкий, мерзкий, бесчувственный. У него не вызывает жалости моя тяжелая потеря, но шкурный интерес явно разжег пламя бестактного любопытства!
Вскочив из-за стола, я за секунду проделала путь до его места и с размаху воткнула нож в стол, прямо рядом с рукой мерзавца.
- Только посмей протянуть свои руки к моему наследию и останешься без них! – растрепанные волосы огненными кудрями спустились на лицо, а дыхание совсем потеряло всякий контроль.
Я ощутила, как его рука легла на мою, все еще сжимавшую рукоять кухонного ножа. Он больно сжал её и посмотрел на меня с каким-то пугающим спокойствием.
- Я беру что хочу. Когда хочу, - он выдернул нож, все еще держа мою руку в своей и, поборов бессмысленное сопротивление, направил острие в сторону моей шеи, - Я уничтожаю то, в чем не вижу смысла, - холодное острие медленно проскользило по шее вниз, к груди, - И овладеваю тем, чем хочу владеть, - легкое движение и платье было надорвано и устремилось вниз по плечам. Я стыдливо ухватилась за край ткани свободной рукой. Забавно, но сейчас чувство стыда волновало меня куда больше угрозы у моей шеи.
Нож с гулким звоном рухнул на каменный пол и эхо, что прежде звало меня по имени, наполнило комнату звоном.
- Понимаешь, Ионна? - прошептал он.
Откуда он знает моё имя?
В его устах оно звучало совершенно иначе и не вызывало прежних чувств. Даже холодный гул высоких стен произносил его с чувством!
- Понимаю, - процедила я сквозь зубы, все еще пытаясь побороть его крепкий захват, - Как тебя там?..
- Закария, - на удивление добродушно ответил он. Видимо, звук собственного имени радует не меня одну. Хватка ослабла.
- Я понимаю, - повторила я спокойнее, а после резко вырвала свою руку и зашагала прочь.
- Понимаю, но не принимаю! – бросила я, перед тем как скрыться с глаз долой.
Ну вот. Я уже нарушила его дражайшие традиции. Осталось лишь нарушить его незыблемый покой. Теперь я, по крайней мере, знаю его имя.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов