– Макс, я тебя жду, – кричит Каролина из соседней комнаты.
Не спеша, осушаю бокал и поднимаюсь на ноги. На ходу расстегивая рубашку, бреду в спальню. Настроение ровное. Нет ни всплесков, ни спадов. Грядущее действо – не больше, чем необходимость. Попытка удовлетворить естественные потребности организма и отчистить голову, чтобы потом всю неделю, не отвлекаясь, думать исключительно о работе.
Призывно изогнувшись, Каро полулежит на покрывале. На ней откровенная кружевная комбинация черного цвета. Я сразу обозначил, что в белье допустимы только базовые цвета: черный, белый и бежевый. Терпеть не могу яркие комплекты. По-моему, они отвлекают внимание от самого важного.
– Ну как я тебе? – она кокетливо взбивает белокурые пряди.
Парик смотрится неплохо, но не очень естественно. Придется включать фантазию.
– Нормально, – отвечаю я, дергая ремень брюк. – Раздевайся.
– Что, сегодня без прелюдии? – закусив нижнюю губу, Каро по-кошачьи ползет по кровати. – Ну давай, Макс, хоть немного, – она помогает мне спустить боксеры и натянуть презерватив. – Ты же знаешь, я обожаю твой член.
На самом деле грязные разговоры не прописаны в контракте, но моя партнерша порой импровизирует. В целом, я не против. Особенно, если это и впрямь уместно.
Подавшись вперед, Каро обхватывает губами головку и начинает сосать, а я медленно опускаю веки. Раньше мне нравилось наблюдать за процессом, но сейчас я предпочитаю положиться на воображение. Тем более, что в последнее время образы в голове стали чересчур яркими…
Пару-тройку минут Каролина самозабвенно демонстрирует свои прокаченные профессиональные навыки, а потом я резко переворачиваю ее на живот и одним рывком сдергиваю тонкие полупрозрачные трусы. Шлепаю ладонью по округлым упругим ягодицам, оставляя на них красный пылающий след, а затем с размаху вгоняю член в ее тугое тепло.
Каро издает надсадный стон, а я методично наращиваю темп. Сегодня мне не хочется менять позы и доводить ее до оргазма. Моя цель – поскорее кончить. Чтобы отпустило и разжало невидимую пружину. Чтобы навязчивые мысли, которые вот уже несколько недель живут в моем сознании, наконец исчезли…
– Еще! Еще! – стонет Каро, извиваясь подо мной.
Проталкиваю руку между ней и покрывалом и сжимаю ее грудь. Мне нравится, что она натуральная, без грамма силикона, но сегодня этого явно недостаточно. Тело по каким-то непонятным причинам просит большего: больше страсти, больше ярости, больше эмоций… Больше того, чего Каролина физически не способна мне дать.
Твою ж мать. Ну что со мной творится?
– Я кончаю, Макс! Кончаю… – тяжело дыша, она скребет ногтями по матрасу.
А я, сука, нет.
Зажмурившись, стискиваю в кулак ее пшеничные волосы, и даю волю воображению. Перед мысленным взором тотчас возникают широко распахнутые голубые глаза, пухлые чувственные губы и длинные изящные ноги с сексуально торчащими коленками…
Кто бы мог подумать, что я гребаный фетишист.
Бурно изливаюсь в гондон и, выпустив Каролину из объятий, переворачиваюсь на спину.
– Ты сегодня в ударе, – хрипит она, утирая влажный лоб. – Повторим?
– Нет, – отрицательно качаю головой. – Тебе пора.
Она понимает меня с полуслова. Живо поднимается с постели и ненадолго скрывается в ванной. Через пару минут выходит оттуда уже без парика и принимается одеваться.
– На следующей неделе меня не будет, – говорю я, свешивая ноги с кровати.
– Да, я в курсе. В агентстве предупредили. Очередная командировка?
– Угу.
– Буду ждать, когда ты вернешься. И даже немного скучать…
В ответ на ее реплику я лишь коротко качаю головой. Дескать, не надо, это лишнее. И Каро, к счастью, не продолжает мысль. Она не должна забывать, что нас связывают исключительно рыночные отношения. Никаких сантиментов и привязанностей. Это табу.
– Я в душ, – бросаю вместо прощания. – Когда уйдешь, захлопни за собой дверь.
– Ладно.
Скидываю остатки одежды и встаю под горячую воду. Затем вооружаюсь мочалкой и тщательно мылю все тело. Несколько раз. Каролина мне не противна, но после секса с ней почему-то всегда очень хочется мыться с тройным усердием.
Завершив гигиенические процедуры, обматываюсь полотенцем и выхожу обратно в спальню, удовлетворенно убеждаясь, что теперь я в квартире один. Привычная тишина не вызывает никаких негативных эмоций, даже наоборот – я рад, что больше не нужно притворяться и поддерживать пускай формальный, но все же диалог.
Похоже, за годы одиночества я окончательно превратился в отшельника.