- Отвезите меня домой. – Повторила я.
- Нет. Пока не ответишь на мои вопросы. – И тут же добавил, не дав мне раскрыть рта. – А если еще раз меня пошлешь, то можешь не рассчитывать на зачет.
Я захлопнула рот со стуком зубов друг об друга.
- Итак, первый вопрос. – Равномерным тоном продолжил политолог. – Что ты делала на гонках?
Я промолчала, испепеляя его гневным взглядом.
- У меня времени впереди – вся ночь. – Угрожающе проговорил Андрей Витальевич.
Мне пришлось сдаться. Этот разговор рано или поздно все равно бы состоялся.
- Приехала с другом, развеяться. – Процедила я, сквозь сжатые зубы.
- Второй вопрос: как много ты видела и слышала в ту ночь?
Интересно, какую именно ночь он имел в виду? Первый раз, когда я застукала его с блондинкой в туалете или… про поцелуй с сестрой?
- Интересный вопрос. – Не удержалась я от сарказма. – О какой ночи идёт речь?
- Аверина. Не зли меня.
- А что вы тогда сделаете? – не выдержала я, повышая голос. – Завалите меня на зачете? Заставите уйти из универа? Или изнасилуете и убьете, прикопав где-нибудь под деревом?!
Последний вопрос сорвался совершенно неожиданно.
- Не мели чушь, - рыкнули на меня, заставив отшатнуться и дёрнуться к двери.
Почему я раньше не подумала о том, что можно просто выскочить из машины? Но когда дёрнула ручку, поняла, что все двери заблокированы.
- П-просто отвезите меня домой. – Уперевшись в дверцу автомобиля, чтобы быть как можно дальше от мужчины, просипела я. Черт, я его действительно боюсь.
- Пока не ответишь на вопрос. Мы не сдвинемся с места.
- Я слышала достаточно, чтобы убедиться в том, что вы - извращенец. – Прошептала я, со злостью. – Вы одурманили мою сестру! Вы просто…извращенец! А у вас ведь жена!
- Достаточно. – Холодным тоном оборвали меня.
Я нервно сглотнула. Политолог молчал. Он выглядел вполне спокойным, если бы не ощущалось напряжение, которое буквально висело в воздухе.
Затем завелся мотор, и мы поехали. Андрей Витальевич больше не сказал ни слова. Он подвез меня до перекрестка и, когда я выходила из машины, чтобы пройти квартал пешком, бросил мне напоследок:
- Не смей пропускать мои лекции.
Я на это ничего не ответила. Слишком эмоциональным был сегодняшний день, а в особенности вечер. И сегодня я была как никогда близка к той самой точке. Точке невозврата.
Глава 9
Переходя из аудитории в аудиторию, с этажа на этаж, по длинным заполненным студентами коридорам, я старалась не смотреть на время. Не поддаваться унынию и панике, но, увы, сделать это было не просто.
Сегодня с утра меня на лестнице встретил Андрей Витальевич, бесцеремонно заявив, чтобы после всех пар, я пришла к нему в аудиторию. А на мой невысказанный протест был отведен контрудар: «или к нему или к ректору». Я бы лучше пошла к ректору, но что я ей скажу? И что скажут мне?
Поэтому, как бы я не старалась слиться с толпой или вовсе исчезнуть из поля зрения – это не помогло избежать мне часа икс. И вот, я стою перед дверью аудитории и нервно тереблю ремешок сумки, висящей на плече. Вдох, выдох. Я должна туда пойти. Должна встретиться со своим страхом лицом к лицу. Но я не хочу, ведь я не супергерой из какого-то боевика – я не бесстрашная, и не сильная. Я – трусиха. И я. Не. Хочу.
Но дверь аудитории открывается раньше, чем я успеваю капитулировать, и холодный взгляд политолога безразлично пробегается по моему внезапно раскрасневшемуся лицу. Мой взгляд тут же упирается в пол. Почему я веду себя, как малолетка? Почему я мнусь и краснею при виде этого человека? При виде тирана?! Почему мне становится стыдно за те слова, что сорвались тогда – в машине? Почему?
Андрей Витальевич недолго буравит меня взглядом, а потом отходит в сторону, пропуская меня в аудиторию. Но я не спешу проходить. Мне страшно оставаться с ним наедине в аудитории. Я переминаюсь с ноги на ногу, когда слышу его недовольный вздох.
- Я долго буду тебя ждать, Аверина?
И мне ничего не остается, только как подчиниться. Но переступив порог, я невольно замираю. По всей аудитории на разных местах сидят студенты. Они все напряжены и бледны, как мел. Но я улыбаюсь тому, что буду не одна.
Когда же я прохожу к одному из стульев и сажусь в него, политолог начинает говорить.
- И так, повторюсь еще раз для тех, кто «в танке», - при этом его взгляд остановился на мне, как бы указывая, кто именно «в танке», - вы все здесь потому, что не услышали моих призывов не пропускать лекции. И именно поэтому вы не допускаетесь к моему зачету.
По аудитории прошелся возглас отчаяния.