Андрей Витальевич строгим и даже каким-то цепким взглядом проходится по присутствующим, а затем кладет на стол папку с документами и журнал.
- Здравствуйте, - холодным тоном произносит политолог, - начнем с самого главного: прошу всех девушек выйти сюда ко мне.
По аудитории пробежался недоумевающий шепот.
- Я жду. – Сурово произнес Андрей Витальевич.
Все девушки медленно стали вставать со своих мест и подходить к преподавателю, выстраиваясь возле него в шеренгу. Как на физкультуре, честное слово! Недоумевая, как и все, я также прошла к остальным, встав в самый конец шеренги.
- Итак, политология – наука о государстве и о государственных деятелях, – начал преподаватель, обращаясь к оставшимся восседать на своих местах парням. - Это достаточно строгий предмет и жизненно важный. Поэтому, - Андрей Витальевич просканировал теперь уже нас взглядом и подошел к Паршиной, - я не потерплю у себя на лекциях разврата. Вы свободны.
- Что? – Непонимающе захлопала глазами та. – Почему?
- Одеваться так вызывающе будете в клубах и на дискотеках, а тут учебное заведение. – Строго произнес преподаватель. – Здесь нужно выглядеть примерно, а не так, будто собираешься снять кого-нибудь на ночь. – Резко бросил он побледневшей и тут же покрасневшей Паршиной, а затем подошёл к Лере – приспешнице и последовательнице Риты, - вы тоже свободны.
- Но нас не предупреждали! – Возмутилась Лера.
- Не предупреждали, что тут университет, а не бордель? - Невозмутимо проговорил политолог.
Парни на задних рядах хохотнули. А пристыженные девушки пошли красными пятнами. Зрелище было то ещё!
- А ещё тут не камеди клаб, - обратился к самым смешливым Андрей Витальевич. – Так что вы тоже свободны. И впредь, попрошу всех запомнить: я не потерплю неуважительного отношения ко мне, опозданий, списываний, разговоров, звонков мобильных телефонов, и…., – он вновь осмотрел всех девушек, – … вульгарности и разврата. Всем ясно?
Все как один закивали.
- А теперь попрошу тех, кого я назвал – выйти из аудитории. Остальные садитесь на свои места.
Паршина и её близкая подружка после этих слов вылетели из аудитории, а парни всё же потоптались немного на месте. Один даже попросил прощения. Но политолог был непреклонен. Так что все провинившиеся были отправлены восвояси.
И только после того, как изгнанные студенты вышли, Андрей Витальевич начал вести лекцию. Удивительно, но все сидели тише воды ниже травы, и внимательно слушали, что говорит преподаватель. Он действительно посеял страх в душе у всех. Хотя рассказывал, не скрою, очень увлекательно и интересно. Поэтому, несмотря на неприятной инцидент в начале занятий, первая половина пары прошла интересно.
Но стоило прозвенеть звонку, а политологу выйти из аудитории, как все выдохнули с явным облегчением.
- Да, а этот политолог изверг какой-то, – прошептала мне Катя, нервно теребя в руках ручку, – у меня до сих пор от страха волосы на голове шевелятся.
- Не изверг он, а просто строгий, - вмешалась в наш разговор Полина, чем немало удивила меня, - и достаточно сексуальный.
Я закатила глаза. Полина вечно ляпнет что-то, не подумав. Ну какой он сексуальный? Как такое вообще можно подумать о мужчине, который вдвое тебя старше? Да к тому же, твой преподаватель? Нет, спасибо, я начиталась этих рассказов про учителя и ученика. Ничего хорошего из этого не выходит. Так что, даже и думать о том, что Андрей Витальевич сексуальный, вообще полный бред!
Пока мы обсуждали политолога, в аудиторию вновь вбежал Витя.
- Да твою дивизию! – Воскликнул в сердцах парень, обозревая пустой преподавательский стол. - Он вообще когда-нибудь бывает на месте?
- А зачем он тебе нужен-то? – Тут же заинтересовалась Липатова, переключаясь с обсуждения соотношения степени строгости и сексуальности препода, на Филатова.
- Зачёт пересдать, - мрачно процедил сквозь зубы пятикурсник и обвёл взглядом полупустую аудиторию. – О, смотрю, уже ряды поредели? Сколько выгнал?
- Четверых, - отозвалась я, также с любопытством уставившись на Витю – женское любопытство никуда не денешь.
- Он что, реально такой садюга? – вклинился в нашу «беседу» ещё один голос.
Спрашивал Сергей Заречный – заядлый двоечник и прогульщик, который очень любил спать на парах, или срывать их. Но лучше всего у него получалось не попадаться на глаза преподавателям, но ходить с ними по одним и тем же коридорам. Странно, что с таким подходом к обучению Заречный всё ещё оставался студентом нашего универа.